Ричи

– О, нет! – снова покачиваясь на носках, воскликнул Фадж. – Сами вы ничего не зачаровывали. Но у вас, Лорд Гросвенор, есть предприятие, на котором работают опытные волшебники. И они для вас зачаровывают магловскую технику!

– И что? – кривая насмешливая улыбка исказила лицо Ричарда. Он одарил министра высокомерным взглядом. – Мистер Фадж, с каких это пор законы волшебной Великобритании запрещают заколдовывать магловские предметы?

– Да, Корнелиус, – с серьёзным видом произнёс Дамблдор, – мне тоже интересно, с каких это пор появились несуществующие законы?

– Я немного не так выразился, – недовольно поморщился министр. – Да, законы не запрещают заколдовать магловские предметы, но… – весь его вид говорил о правоте и желании покончить с неприятным делом. – Мне доподлинно известно, что зачарованные вещи из мастерской Лорда Гросвенора попадают в руки маглов! А это серьёзное преступление, нарушающее статут секретности.

– Если не ошибаюсь, – спокойно парировал Ричард, – у вас есть целый отдел в министерстве, который занимается предотвращением попаданий волшебных вещей к маглам. Не пойму, причём тут я. Я большую часть времени нахожусь в Хогвартсе и ни сном, ни духом о том, что происходит в мастерской.

– А у меня иные сведения, – победоносно воскликнул Фадж. – Один из сотрудников вашей компании всё рассказал, так что не стоит отпираться. Вы сделаете себе только хуже.

– И что же такого мог рассказать какой-то сотрудник? – с иронией спросил Ричард. – Как я передаю маглам зачарованные вещи?! Может быть, я делаю это прямо из Хогвартса?

– Министр, это выходит за всякие рамки! – гневно прошипела Макгонагалл. – Это безобразие! Как вы можете обвинять мальчика в чём-то подобном? Он ни разу не отлучался из Хогвартса и не мог совершить ничего из перечисленного!

– Я не позволю, чтобы на моих студентов возводили поклеп! – вступилась за Ричарда профессор Спраут. Она гневно уперла руки в бока и со злостью смотрела на министра.

Фадж под таким напором невольно отступил на шаг назад и покосился на авроров. Почувствовав за собой поддержку правоохранительных органов, он осмелел.

– Лорд Гросвенор сам не передавал зачарованных предметов маглам, – поправился министр, – но по его поручению маглы забирали заколдованные предметы.

Ричард с откровенным сарказмом спросил:

– Что, маглы прямо так приходили к волшебникам и говорили: "Нас прислал граф Гросвенор", после чего забирали заколдованные предметы?!

– О, нет! – победоносно ухмыльнулся Фадж. – Вы, юноша, придумали более изощренную схему. Заколдованные предметы хранятся в ангаре, а ночью, когда ни одного волшебника не остаётся в мастерской, туда приходят маглы и забирают артефакты!

– То есть, господин министр, – голос Ричарда был отравлен тонной сарказма, – вы прямо так заявляете мне, что вам известно о случаях массового хищения артефактов в моей мастерской, но при этом приходите и обвиняете Лорда в несуразном преступлении? Это вместо того, чтобы расследовать кражу?! А вы смельчак! Поставить волшебников Великобритании на грань жизни и смерти ради того, чтобы сокрыть собственную некомпетентность… Смело. Смело, но глупо.

– Это угроза?! – задохнулся от возмущения министр.

– Констатация факта, – Ричи кивнул в сторону чернокожего аврора. – Вот этот джентльмен, как мне кажется, сразу осознал, насколько большой глупостью является обвинение в чём-либо несуразном представителя королевской семьи. Сэр, не поделитесь с господином министром последствиями подобного решения?

– Война с маглами, – сухо ответил чернокожий аврор. – Королева не простит волшебников, если с членом её семьи что-то произойдет. И это точно станет нарушением статута секретности, причем в мировом масштабе.

В кабинете повисла гробовая тишина. Стали слышны шорохи и посвистывания, которые издавали стекляшки и приборы.

– К-хм… – тихое покашливание Дамблдора привлекло к себе всеобщее внимание. – Корнелиус, полагаю, у вас нет весомых улик, чтобы обвинять моего студента в преступлении.

– Есть, – возразил Фадж.

Министр достал из внутреннего кармана свернутый лист пергамента и развернул его.

– Вот тут добропорядочный волшебник описал всю схему преступления, – сказал он.

Дамблдор вышел из-за стола и шагнул вперёд. Он взял у Фаджа пергамент и внимательно пробежался по тексту. Затем поднял глаза, улыбаясь.

– Что ж, не вижу никакого преступления, в котором можно было бы обвинить моего студента, – просто сказал он.

– Как же? – разразился негодованием министр. – Там всё написано!

Дамблдор слегка качнул головой и с отеческой улыбкой посмотрел на министра.