Ричард Столлман и революция свободного программного обеспечения

“В Индии многих людей заинтересовывает свободный софт, они сразу видят в нём способ построить собственную информационную инфраструктуру без огромных капиталовложений, – рассказывает Столлман. – В Китае заинтересовать людей труднее. Трудно было сравнивать свободное ПО со свободой слова в стране, где нет свободы слова. Но те, кто там интересуются свободным софтом – интересуются очень сильно”.

Разговор переходит на компанию Napster, производителя ПО из Сан-Матео, которая в последнее время стала настоящей медийной звездой. Она продаёт спорный программный продукт, который образует децентрализованную одноранговую сеть любителей музыки. Любой пользователь этой сети может посмотреть MP3-файлы любого другого пользователя и скопировать их себе на компьютер без всякой платы, что ужасно огорчает и злит звукозаписывающие компании.

Программа Napster закрыта и несвободна, но использует философскую концепцию Столлмана, которая гласит: когда продукт переходит в цифровую форму и его копирование больше не требует материала или труда, то больше невозможно сдерживать естественную человеческую потребность делиться с ближним. И компания Napster использовала эту потребность, чтобы завоевать популярность среди пользователей, после чего монетизировала сопутствующие сервисы своей сети.

Неожиданный успех Napster озадачил и испугал традиционные звукозаписывающие компании, и им действительно было чего бояться. За несколько дней до нашей со Столлманом встречи в Пало-Альто судья окружного суда Мэрилин Патель удовлетворила ходатайство Американской звукозаписывающей ассоциации (RIAA), запретив Napster. Спустя некоторое время этот запрет был приостановлен Девятым окружным апелляционным судом США, но в начале 2001 года этот же суд признал компанию Napster нарушителем авторских прав. ^[43]. Это решение представитель RIAA Хиллари Розен объявила “чистой победой творческого сообщества и легального онлайн-рынка”.^[44].

У хакеров вроде Столлмана бизнес-модель Napster вызывает множество вопросов и претензий. Компания пылко продвигает старый хакерский принцип общественного владения информацией и безграничного распространения файлов, но делает это с использованием несвободной программы, что вызывает смешанные чувства. Столлман, будучи известным блюстителем точности и продуманности высказываний, очень сдержанно отзывается о Napster. Например, он говорит о парочке интересных социальных явлений, связанных с этой программой.

“До появления Napster я считал, что людям хватает частного, индивидуального обмена развлекательными продуктами, – говорит Столлман, – но огромная популярность Napster показывает, что очень важна возможность делиться такими продуктами не только с отдельными близкими, но и с очень широким кругом неопределённых лиц. И эту возможность нельзя отнимать у людей”.

Ричард ещё говорит, когда двери ресторана распахиваются, и хозяин приглашает нас войти. Через минуту мы сидим в углу зала рядом с зеркалом во всю стену.

Столлман быстро просматривает меню и делает выбор ещё до того, как нам приносят воду. “Обжаренный во фритюре рулет из креветок, покрытый соевым творогом, – зачитывает он, – оболочка из соевого творога – это может быть интересным. Думаю, нам стоит это попробовать”.

Так начинается обсуждение китайской кухни и недавней поездки Ричарда в Китай. “Китайские блюда очень изысканные, – рассказывает Столлман, и в его голосе впервые за всё утро звучит воодушевление, – там используется очень много всего, чего не найдёшь в США – всякие местечковые грибы и овощи. Я даже начал записывать, что китайцы едят, до того это интересно”.

Потом мы переходим к корейской кухне. В июне 2000 года Столлман наведался в Южную Корею. Его прибытие наделало шуму в местных СМИ, потому что в то же время там проходил визит Билла Гейтса, основателя и главы Microsoft. Ричард говорит, что местная еда по принесённому удовольствию стоит на втором месте в той поездке. Первое место осталось, конечно, за огромной фотографией его самого в главной сеульской газете. Фотографию эту поместили на первую полосу перед фотографией Билла Гейтса.

“Я пообедал чашкой холодной лапши наэн-мён, – вспоминает Ричард, – очень интересные ощущения. В большинстве мест не найти лапши такого сорта, как там, и такой изысканности – тоже”.

Слово “изысканный” из уст Столлмана это очень высокая похвала. Я знаю это, потому что через несколько минут после восторгов Ричарда в адрес наэн-мён я чувствую, как его лазерные лучи опаливают мне верхушку правого плеча.

“За тобой сидит очень изысканная женщина”, – говорит он.

Я оглядываюсь мельком и вижу спину молодой девушки лет двадцати, одетой в белое с пайетками платье. Она и её спутник оплачивают заказ. Я не глядя могу точно сказать, когда они ушли – глаза Ричарда в этот момент затуманиваются.

“Как жаль! – вздыхает он, – они ушли. Думаю, я вряд ли увижу её снова”.