Революция на Альфе Ц

И прежде чем он подумал, что делает, Ларри достал из зажима на поясе дополнительный пистолет и выстрелил, бросив себя в космос в направлении О'Хары.

О'Хара заревел от удивления и гнева, но Ларри не обращал на него внимания. Он обнаружил, что полет в пустоте чем-то сродни плаванию во льду, пустота вокруг него казалась замороженной. Но поскольку он продолжал лететь, то решил, что, скорее всего, это больше похоже на плавание в потоке. Корабль остался позади на тревожно далеком расстоянии. Его серебряный корпус слабо мерцал в темноте. А над ними была лишь тьма, усыпанная яркими звездами.

Теперь Ларри приближался к О'Харе. Заметив, что промахивается мимо здоровяка почти на десять градусов, он выстрелил снова, чтобы исправить ошибку. Выстрелы из пистолета не были слышны, поскольку в космосе нет атмосферы, которая разносит звуковые волны, но яркая вспышка, казалось, осветила всю Галактику.

Выстрел возымел нужный эффект. Ларри направился прямо к ждущему О'Харе, который протянул сильную руку и подхватил его.

— Ты сделал два выстрела, не так ли?

— Да.

— Значит, осталось только два. И они не должны пропасть даром. Дай-ка мне пистолет.

Ларри осторожно передал пистолет О'Харе, который взял его так, словно это был мыльный пузырек, и пистолет почти полностью скрылся в его большой лапе. О'Хара выстрелил в обратную сторону, и они стали медленно дрейфовать к «Саду».

— Промашка, — сказал О'Хара. — Мы пролетим мимо корабля. Хватайся за меня руками, а ноги разверни к кораблю. Вот так.

Ларри обхватил руками грудь О'Хары и развернулся ногами вперед. Затем О'Хара сделал последний выстрел.

Они летели, пока ноги Ларри не повисли всего в нескольких сантиметрах от корпуса корабля. Ларри потянулся, ботинок его скафандра коснулся металла и раздался спасительный щелчок. Опустив вторую ногу, Ларри подтянул к себе О'Хару, пока тот тоже не встал на корабельной корпус.

Они взглянули друг на друга. Сквозь стекло шлема Ларри видел, что обычно красное лицо О'Хары бледно, а в наушниках раздавалось его тяжелое дыхание.

Внезапно ноги Ларри ослабели, он почувствовал, что очень устал. Ему захотелось вернуться обратно в безопасность корабля.

О'Хара хлопнул Ларри по спине рукой в космической перчатке.

— Спасибо, парень, — сказал он.

Даже по приглушенному шлемофоном голосу Ларри почувствовал, как благодарен ему здоровенный ирландец.

Больше они не сказали ничего, но осторожно пошли по кораблю к хвостовой части. Стоящая перед ними проблема казалась слишком мелкой после недавних волнений, но Ларри понял, что в настоящий момент от О'Хары зависит судьба всей команды. Если бы О'Хара не выполнил необходимый ремонт, возможно, этого не смог бы никто другой. И «Сад» летел бы все дальше и дальше, медленно, с постоянной скоростью, а его команда умирала бы от голода.

Когда они добрались до дюз, О'Хара остановился.

— Жди здесь, Ларри. Об остальном позабочусь я сам.

Здоровяк шагнул в открытую утробу дюзы так же спокойно, как король входит в свой тронный зал. Ларри стоял у входа и вглядывался в темноту.

Вокруг ровно светились все такие же колючие звезды. В космосе нет ни атмосферы, ни пыли, которые заставляют их мерцать.

Ларри глянул на них, словно завоеватель на захваченные земли, но тут же отвел взгляд.

Прошло минут десять, прежде чем из темноты дюзы появился шлем О'Хары, а затем и остальная его громоздкая фигура.

— Я справился с проблемой, — сказал О'Хара. — Самая причудливая поломка, какую я когда-либо видел. Теперь мы можем вернуться внутрь, космонавт Старк.

Глава 4

Оказавшись в «Саду», Ларри выкинул из головы все мысли о своем героизме. В патруле не было никаких героев, были только космонавты. По этике космонавтов, спасение товарища — это простое исполнение служебных обязанностей, что не стоит и обсуждать. Поэтому Ларри старался забыть о произошедшем, хотя знал, что О'Хара будет всегда помнить его поступок.

Без каких-либо проблем был снова включен ускоритель, и корабль возобновил свой полет к Альфе Центавра быстрее скорости света.

Жизнь на борту «Сада» вернулась к знакомому установленному порядку. Учеба — Ларри подумал, что теперь мог бы и сам везти звездолет, — рутинная работа, экзамены, прогулки в секцию двигателей и длинные споры с Харлом.

О'Хара учил Ларри играть на электронной гитаре, и в свободное время они много часов провели вместе, исполняя жалобные баллады и победные марши, написанные в течение двух с половиной веков космических полетов.

Иногда на О'Хару находило сентиментальное настроение, и тогда он пел о Земле, о ее холмах и озерах, о больших городах и симпатичных девушках. Но такие песни он исполнял редко. Чаще он пел о смелых пионерах космоса, трупы которых остались на Луне в двадцатом веке.

Время от времени Ларри и сам вспоминал о планете, которую покинул. Но не часто, потому что он твердо решил посвятить себя космосу. Тем более что, вспоминая родной город, своих друзей и приятелей, Ларри думал о том, мог ли он долго выдержать жизнь на Земле. Настоящая жизнь для него была здесь — среди звезд!

Ускоритель они отключили по графику на следующий день.