Революция на Альфе Ц

Склонившийся над учебником Харл только кивнул, и Ларри вышел из каюты. Он прошел по коридору в секцию двигателей, где увидел О'Хару и еще двух космонавтов, таскающих какие-то вещи из одного конца помещения в другой.

— Привет! — окликнул Ларри.

Здоровенный ирландец опустил то, что они тащили, на пол и подошел к нему.

— Привет, парень! Маешься бездельем во время полета с ускорителем, не так ли? Легко же живется вам, радистам. — Гигант был раздет до пояса и весь в поту. — Когда ты появился, мы как раз перекладывали топливные шарики. — Он поднял руку ко рту, как мегафон, и закричал продолжающим работать помощникам:

— Боггз! Гринелл! Хорош работать, идите сюда!

Они подошли. Оба они были крупными мужчинами с хриплыми голосами, хотя не такими громоздкими, как О'Хара. Они коротко поздоровались с Ларри.

Гринелл был приземистым, но широкоплечим, с кривыми ногами и ужасным багровым шрамом на щеке. Боггз же, напротив, был высоким, с коротко подстриженными волосами и толстыми, увитыми венами предплечьями.

О'Хара сел на пол и прислонился спиной к стене, за которой гудели двигатели.

— Как же это Рейнхардт не придумал тебе работу на эти два дня? — спросил О'Хара. — он очень не любит, когда люди бездельничают.

— Это точно, — кивнул Гринелл. — Вечно заставляет нас работать до упаду.

Ларри нахмурился. Космонавты всегда ворчали на капитана. Но ему было трудно принять это. Всю свою жизнь, еще с детства живя с отцом, и позже в Академии, он учился уважать своих офицеров.

— Может, он просто забыл обо мне. Он...

Но О'Хара уже не слушал. В его руках появилась гитара, и пальцы прошлись по струнам. Зазвучали аккорды. Он уставился в никуда и запел мрачным, резонирующий басом:

О, Марс, сухой и лишенный жизни,
Марсиане уже исчезли.
Мир богов проиграл эту битву —
Марсиане уже исчезли.

Гринелл подхватил эту песню. Голос его был глубоким и твердым, но в нем появилась мелодичность и грубая нежность, которая всегда слышится в голосах космонавтов. И Гринелл пропел:

Башни стоят в пустыне,
В пустыне, наполненной прахом.
И раса, что их построила,
Сама обратилась в прах...

Громкий щелчок динамика перебил его:

— Внимание! Всем разойтись по своим местам, — раздался чей-то голос.

Ларри с тревогой огляделся. Он знал, что должен вернуться в свою каюту. Невыполнение приказа создало бы ему проблемы. Когда дается приказ: «по местам», то нужно немедленно возвращаться в свою каюту. Но ни один из чернорабочих не шелохнулся, ни один не выказал ни малейшего признака того, что услышал объявление, тогда Ларри решил последовать их примеру и проигнорировать распоряжение. Он решил дождаться повтора «по местам» и только тогда уйти. Он знал, как сидящие рядом с ним люди относятся к власти капитана Рейнхардта, и не хотел, чтобы они подумали, будто им легко помыкать.

— Что-то слишком мрачную песню вы завели, — сказал Боггз, который редко когда вступал в разговор.

О'Хара ничего не ответил, но пальцы его замелькали, и понеслись дикие аккорды. Он откинул голову назад и проревел:

Космонавты — могучие люди,
Они сплошь из огня и камней.
Они скитаются меж мирами,
Но только в космосе дом у них.

Это была знакомая баллада, имевшая сотни версий, которая являлась неофициальным гимном космонавтов. Ларри присоединил к хору свой ясный баритон, то же сделал Боггз, а затем и Гринелл.

Бьет барабан, зовет барабан.
И наш корабль идет на таран.
Пусть смерть все ближе,
Но честь превыше,
Вот, друг, тебе моя рука!

И снова затянул О'Хара:

Я родился на Альфе Четыре,
Среди динозавров в юном мире.
Я был весел, ей-ей,
И свободой своей...

Но песню не дали закончить. Снова ожил динамик, и голос заполнил помещение.

— Всем немедленно разойтись по каютам! Чрезвычайная ситуация! Чрезвычайная ситуация!

О'Хара резко зажал ладонью струны гитары, вскочил и бросился к выходу из двигательного отсека. Боггз и Гринелл сделали тоже самое. Внезапно Ларри понял, что уже давно должен быть своей каюте, и выскочил в коридор, понимая, что нарушил приказ.

Вдруг корабль содрогнулся и стал вращаться, словно «Сад» выключил ускоритель. У Ларри закружилась голова. Он упал на колени. Стены коридора мчались вокруг него, постепенно сжимаясь. Внезапно огромная переборка ринулась на него и ударила по голове.

Ларри упал плашмя, не понимая, что происходит, и пополз по коридору к своей каюте. Где-то в глубине души у него затеплился вопрос: а что подумает отец, командующий космическим патрулем, если увидит, как его сын ползет по полу, точно червяк, потому что вовремя не исполнил приказ? Затем корабль накренился на другой борт, и Ларри потерял сознание.