Революция.com: Основы протестной инженерии

Управление будущим в принципе может быть революционным и эволюционным. В результате оно может быть заметным для современников и нет. Кстати, Рэндал Коллинс считал, что и революция 1 91 7 года не была заметной [2]. Это была микроситуация, которая не ощущалась как угроза для макроситуации. Более того, он замечает, что более стабильные варианты макроситуаций должны быть устроены так, что микроситуации не должны быть связаны одна с другой и что связь должна быть рутинной. Реально тем самым он «защищает» макроситуации от каскадного эффекта, когда падение одной костяшки домино повлечет за собой все остальные.

Революция, как показал Дж. Девис, возникает отнюдь не тогда, когда все плохо, а когда оказываются нарушенными ожидания людей [3–4]. Когда же негативная ситуация длится несколько лет, то вероятность революционных изменений вновь затихает. Вот график Дж. Девиса из работы А. Назаретяна (см. рис. 9) [5].

Рис. 9. Динамика удовлетворения потребностей и революционная ситуация по Davis J., 1969

Сплошная линия – динамика удовлетворения потребностей (экономический уровень, политические свободы и т. д.). Пунктирная линия – динамика ожиданий. Точка х на горизонтальной оси – момент обострения напряженности, чреватый социальным взрывом. (Взрыв происходит или не происходит в зависимости от ряда «субъективных» факторов.)

Революцию вполне можно трактовать и как коммуникативный процесс. Именно по этой причине ненасильственная методология уделяет столь много места пропаганде, подчеркивая, что в целях эффективности целевую аудиторию следует разделить на сегменты, каждый из которых должен получать собственные типы сообщений [6].

В процессе подготовительного периода революции негативный стимул распространяется по официальным и неофициальным каналам коммуникации, захватывая разные сегменты общества. Любое такое сообщение несет две составляющих:

• единую интерпретацию происходящего;

• мотивацию на будущую смену.

Это очень важный феномен единой оценки. Психологически сегодня такую роль выполняет телевидение, и мы к ней привыкли. Но, допустим, в 1 91 7 году какая-нибудь листовка «Смерть буржуям» должна была обладать огромной движущей силой именно из-за того, что ей удавалось кристаллизовать общественное мнение, бывшее до этого нечетким и расплывчатым. Здесь реализуется очень важное ощущение перехода от индивидуального мнения к общему – человек начинает мыслить, как все, он не ощущает того, что является исключением. Это как результирующий крик «А ко-роль-то голый!»

Системно революционная ситуация выполняет следующие функции:

• приводит к автономизации действий до этого синхронных различных частей системы;

• отказу от работы разных частей, что увеличивает хаотическое функционирование системы;

• переносит недовольство одного сегмента общества всему обществу;

• вводит единые интерпретации происходящих событий, в результате побеждающие официальные.

В результате легитимность власти начинает расшатываться как внутри страны, так и за ее пределами. И тут особую роль начинает играть внешнее давление, вынуждающее власть идти на уступки, как это было в период бывшего СССР. Строится следующая схема внесения асистемных импульсов, что реализовывалось в период холодной войны (см. рис. 10).

Рис. 10. Схема внесения асистемных импульсов

Достаточно долго система может удерживаться в сбалансированном состоянии, но затем хаотические явления начинают преобладать.

Советский Союз удерживал свою упорядоченность и за счет того, что не давал распространения негативным сообщениям. Система цензурировала именно их. То есть этот чисто коммуникативный способ удержания порядка в результате прятал подобные сообщения исключительно в сферу неофициальных коммуникаций (так называемые кухонные разговоры). Да и в целом холодная война большую часть ресурсов забирала именно на работу в информационном пространстве. И именно глобализация делает ее бессмысленной, поскольку снимает ограничения на распространение сообщений.

Холодная война вводила в информационном пространстве два вида сообщений:

• повествующие о правилах;

• повествующие о случаях, конкретных историях.

Разница между ними состоит в том, что если первые повествовали об абстрактном человеке и человечестве, то вторые – о конкретных Иванах Ивановичах Ивановых. Информационное столкновение шло как на уровне правил, так и на уровне историй.

Предреволюционная ситуация даже интереснее революционной, поскольку из нее существует несколько возможных вариантов перехода к другим будущим ситуациям. Такое множество вариантов говорит о максимальной нестабильности данной ситуации.

Такая промежуточная зона перехода характеризуется следующим набором:

• снятие параметров, удерживающих упорядоченность (армия, полиция центральная власть начинают функционировать в холостом режиме);

• появление новых игроков, захватывающих виртуальное пространство;

• возникновение новых ситуаций, которые были бы невозможны при прошлой системе удержания упорядоченности.