Революция.com: Основы протестной инженерии

В период первой войны в Ираке США запустили рассказ о том, как иракские солдаты вынимали недавно родившихся младенцев из инкубаторов и оставляли их на бетонном полу. Об этом с помощью специалистов ведущей западной PR-фирмы Hill Knowlton красочно говорила якобы свидетельница, которая впоследствии оказалась не только не свидетельницей, но и дочерью посла Кувейта в США [2].

Такой массированный удар по сознанию нужен был для не менее значимого действия в физическом пространстве – начала войны с Ираком.

Для таких же действий в информационном и когнитивном пространствах в случае второй иракской войны в структуре Белого дома был создан Офис глобальных коммуникаций. Его сотрудники собирались ежедневно, чтобы определять месседж дня, не разрешая даже вице-президенту Айку Чейни отклоняться от заданной стратегии. То есть типы кардинальных изменений действительности и планируемые, как войны, и непланируемые, как революции, все равно опираются на предварительную искусственную трансформацию и информационной, и когнитивной действительности. Только тогда в эту искусственно созданную «рамку» можно запускать новую действительность.

Когнитивный взрыв разрушает все виды закономерностей, затрагивая даже определенные метаправила. Приходят новые политические игроки, которые предлагают новые виды правил. К числу такого рода изменений можно отнести:

• смену героики;

• смену систематики управления («кто был никем, тот станет всем»);

• смену типологии грехов (например, диссидент становится героем);

• акцентуацию новых типов жертв;

• акцентуацию новых типов героических поступков.

Для революций вообще характерно, что произведенный когнитивный взрыв в результате создает новые структурные линии, что, кстати, делает излишним тот запас знаний и книг, который был накоплен до этого. Так, 1917 год меняет формулу Сергея Уварова «православие, самодержавие, народность» на новую формулу «Ленин, партия, советский народ». Наверное, это редкий случай персонализации позитива, поскольку легче поддается персонализации именно негатив. Возможно, это связано с особыми условиями функционирования массового сознания. Ведь именно толпа становится главным действующим лицом революции. Как пишет Г. Фукс, «есть для нас какое-то необъяснимое упоение, когда мы чувствуем себя толпой, единой толпой, движимой единым чувством» [3].

Оранжевая революция 2004-го в Киеве уже заранее меняет формулу «президент Кучма» на «преступный режим». Юридическое решение не успевает за политическим. Но особенностью политического решения является многовариантность, каждая партия имеет право на своих собственных героев. Это в стандартной ситуации, в кризисной же идет борьба только между двумя точками зрения, каждая из которых рассматривает своего противника и всю ситуацию исключительно в черно-белом свете.

Революционная ситуация выпускает героя прямо на улицу или на площадь. Если раньше герои должны были пройти проверку временем, то сейчас этот временной промежуток сократился до минимума. Оранжевая революция 2004 года сразу же героизировала своих участников. Обычно определение героики отделено во времени (герои – это всегда те, кто были вчера). Вероятно, революционная ситуация как раз и отличается тем, что это редкий вариант исторического времени, когда герои возможны и сегодня.

Когнитивный взрыв представляет собой вариант управляемого хаоса, направленного на разрушение имеющихся структурностей. Революции прошлого были всегда левыми: они меняли противопоставление «дворец – хижина» в пользу «хижины», что всегда позволяло получить большое число сторонников, поскольку число «хижин» всегда и везде больше числа «дворцов».

Кто и как может удержать страну от когнитивного взрыва? Оранжевая революция, как и перестройка, например, наглядно демонстрируют, что это сложно. Но этот список «тормозящих факторов» можно представить в следующем виде:

• моральный авторитет страны: в разные периоды на эту роль претендовали для России, например, Александр Солженицын или Андрей Сахаров, но уже по тому, что этот список черпается из оппозиционного толка игроков, можно понять конфликтность данного вида общества;

• легитимный глава государства: на территории СНГ происходит падение доверия в лидеру, исключением было бы выдвижение его на место неформального лидера при наличии у него поста формального лидера;

• деятели искусства: их статус завышается в кризисные периоды, когда им пытаются внимать, но это следствие именно когнитивного взрыва, который на время уничтожает прошлые структурности, так было в период перестройки, так было в период оранжевой революции.

Если не удается связать наступающие разрывы с помощью личностей, посмотрим, что может связать их институционально. Это может быть следующее: