Революция 1917 года. Как это было?

Есть же сводки ОГПУ по настроениям как внутри страны, так и за рубежом. Вот представь, ты руководишь страной, тебе дают сводку, в которой приведены слова генерала Улагая, эмигрантского генерала Кубанского казачьего войска. Он говорит о том, что десантом в двадцать-тридцать тысяч сабель он перевернет все, что только можно, на Кубани. О как! А у нас тут вроде как миллионная армия. Их надо каким-то образом начать приводить в чувство. Как ты это сделаешь? Они же все лихие красные командиры. Там же люди, которые дерзили Ленину в свое время. Червонное казачество. Один Примаков чего стоил: пошел от нечего делать в Афганистан пролетариат поднимать. А остальные? И возникает вопрос: как их привести в нормальное чувство? Выясняется, что при имеющейся структуре сделать это невозможно, потому что у них у всех отношения уже давным-давно «вась-вась».

Сразу после того, как Реввоенсовет был упразднен, начинается серьезнейшая подготовка кадровой армии. То есть из состояния вольницы времен Гражданской войны армия превращается в серьезную, профессиональную. Я абсолютно согласен с теми людьми, которые говорят: «Нам не хватило времени».

Д. Куликов: Ну точно не хватило. Это очень важная вещь. Вообще, о стратегических оценках: оказались ли мы готовы к войне… Реальное военное строительство начинается после 1934 года с планами, проектами, приоритетами, с подготовкой кадров и т. д. До войны чуть меньше семи лет. При этом важнейшую роль в подготовке армии сыграли три реальные боевые кампании. Это Испания, Халхин-Гол и Финляндия. По результатам своим они предельно противоречивые. Потому что в Испании квалификация летчиков была признана высокой. А вот самолеты И-15 и И-16, которых было очень много, против появившегося в испанском небе «мес-сера-109» не тянули. Но их продолжали выпускать. И выясняется, что весь наш парк и то, что запланировано дальше в производстве, оно уже устарело. Скоростной бомбардировщик СБ – уникальная совершенно машина, но оказалось, что, в принципе, она тоже устарела. Застряла между истребителями и бомбардировщиками и в современной войне применяться не может. А до этого надо было преодолеть всю волну с кавалерией, потому что при Буденном и Ворошилове считалось, что кавалерия – это бог и царь. И вообще легкой кавалеристской атакой выигрывается война. Это была мощнейшая, так сказать, идеология, которая держала на себе всю эту касту. Вот Испания. Получили там такие-то результаты. И что? Сталину надо было каким-то образом перевернуть вообще весь подход к технологическому перевооружению. То же самое с танками произошло.

А. Гаспарян: С артиллерией то же самое.

Д. Куликов: Потому что все легкие танки… Выяснилось в Испании, что какая-то большая проблема с ними. Параллельно Жуков, применив новый гений полководческий, умывает японцев на Халхин-Голе. Техника вроде та же самая, но японцы терпят сокрушительное поражение. То есть генштабовский талант у нас есть, но это ставит вопрос: значит, можем же и на этой технике, может быть, не надо горячиться с перевооружением? Поэтому мы с кошкинским Т-34 с таким трудом прорываемся. И с «катюшей». Все же есть в огромных количествах, и все заводы работают. Но никто напрягаться не хочет. И только Финская кампания позволила все это сдвинуть. До войны год остается. Я немножко упростил для иллюстрации положения в целом.

Г. Саралидзе: Ну схематично, да.

Д. Куликов: Проиллюстрировал, с чем, с каким управленческим объектом мы имели дело…

Г. Саралидзе: Я понимаю тезис о том, что нужно было переходить на другую систему формирования армии, потому что перед ней стояли иные задачи, плюс научно-технический прогресс и так далее. И военная мысль двигалась вперед, нельзя было оставлять армию в том виде, в котором она была создана под Гражданскую войну исходя из тех целей, задач. Но все-таки у меня возникает вопрос по поводу того, что ты говорил, Дима, о Реввоенсовете как некой параллельной структуре. Ты же знаешь, когда в структуру закладывают какую-то суть, структура по этой логике уже и развивается.

Д. Куликов: Конечно.

Г. Саралидзе: Могут меняться люди, но принципы остаются. Меня интересует, каким образом то, что происходило (замена Реввоенсовета другими моделями, внутриполитическая борьба…), преследовало сразу две цели: и перевооружение, переход на другие рельсы и в то же время укрепление собственной власти Сталина?