Ревизор: возвращение в СССР 2

— «Пятнадцатилетний капитан» Жюль Верна, — радостно сообщил Мишка, — полсотни страниц всего осталось.

Да, хорошая книга. Я и сам зачитывался Жюль Верном в свое время. Стоп, мысленно напомнил себе, только не ляпни чего.

— Здорово! — сказал я, чтобы поддержать разговор, — ну ты имей ввиду, что Полянский твой сосед теперь. По крайней мере, на сегодня.

— Обязательно загляну к нему, — пообещал Мишка. — Ну и натворил он дел. Многое ему раньше с рук сходило, но теперь неприятностей не избежит, — с тревогой добавил он, — как бы его из школы не выгнали.

— Ну это вряд ли, — успокаивающе сказал я, — но то, что он серьезно влип, это точно. Пьяная драка с врачом — за такое по головке не погладят. Да и Аркадия Наумовича подставил он серьезно.

— Это да, — согласно кивнул Мишка, — Аркадий хороший мужик, много для нас делает. Походы — его инициатива, и курсы стрелковые тоже. Жаль, если у него неприятности из-за Тимура начнутся.

— Да, — согласился я, — ну посмотрим. Кириешка сказала, что разбирательство будет, когда Тимур в школу вернется. Так что подождем.

Тут Мишка насторожился и засобирался в палату. В коридоре раздался такой знакомый мне звук тележки, на которой развозят по палатам еду. Прям тебе рефлекс, как у собаки Павлова! Вспомнил, как я сам отчаянно хотел жрать в своей палате, и Мишку за поспешность не осудил.

— Ну давай, до встречи, — пожал я руку однокласснику, — увидимся в школе.

— Пока! — пожал тот мне руку в ответ. — Спасибо, что пришел и рассказал новости.

И Мишка, развернувшись, быстро пошлепал к себе в палату. Я же вернулся в вестибюль к Юльке. Та уже была не одна, а в компании заплаканной Дианы. Когда я подошел, Юлька что-то тихо втолковывала Диане, та молча кивала и вытирала глаза платком.

— Ну что, какие новости? — спросил я их, — как Тимур?

— Неплохо вроде, — ответила Диана, — завтра обещают выписать. На ногу, которую собака порвала, четыре шва наложили. На второй ноге вывих был, так врач сказал, что повезло, что зимой вывихнул. Холод хорошо влияет, вправили, заживет быстрее. Руку собака не сильно прокусила, одежда защитила. Просто перевязку сделали. Хотели еще уколы от бешенства назначить, но Тимур наотрез отказался. Говорит, собака домашняя.

— А чего у тебя тогда глаза на мокром месте, — спросил я, — выписывают же брата?

— Так на него протокол составили, — начала снова всхлипывать Диана, — могут привлечь за хулиганство. Он тут вчера не только с врачом подрался, но и разбил капельницу и шкаф с инструментами опрокинул.

— Можем идти, — сказала мне Юлька, — нас уже отпустили.

Я возликовал. Проводить девчонок до дома, и можно и самому на покой. Ничего не хотелось больше, чем скинуть дома рюкзак, и рухнуть на диван. Можно даже не разуваясь. Хотя нет, не смогу, все же не настоящий подросток. У меня свои рефлексы выработаны за десятилетия, и из-за грязи на полу рассвирепею не хуже моей бабули!

Так устал, что как Юльку до дома провожали, почти не запомнил. Только на автомате, когда прощались, попытался ее чмокнуть в щечку — настолько расслабился, что стал действовать, как взрослый мужик в двадцать первом веке. Эффект меня на несколько минут взбодрил — перепуганная Юлька отпрыгнула пантерой, едва не упав из-за рюкзака, а Диана изумленно посмотрела на меня и надула губки. Так что ее я провожал уже в мрачном молчании — девчонка думала, что она меня так наказывает, шла всю дорогу молча. Глупышка, молчанием женщина может наказать только неопытного юнца, а матерый мужик от такого только балдеет!

Подойдя с Дианой к ее дому, увидел, что во двор к ним заходит какая-то женщина. Я вежливо поздоровался с ней, попрощался с Дианой и хотел уже идти, как вдруг заметил, что женщина, пропустив Диану в дом, закрыла за ней дверь и решительно направилась в мою сторону.

— Батюшки! — воскликнула она. — Это кто же к нам пожаловал? Сам Домрацкий!

— Я Ивлев, — спокойно ответил я, желая скорее уйти.

— Конечно! Все вы тут Ивлевы.

— Я так понимаю, вы мама Дианы и Тимура? — я испытывал дискомфорт рядом с этой странной женщиной.

— Я? — посмотрела она на меня как на идиота. — Ну да, мама.

— Очень приятно! — я начал терять терпение от усталости и этого странного общения. — Так почему «все мы тут Ивлевы»?

— Ты что, совсем из ума выжил? Разговор наш не помнишь? Или не понял ничего? — пристально глядя мне в глаза, удивленно спросила она.

— Какой еще разговор? — спросил я, отмечая, что мне становится любопытно. Я аж немного взбодрился.

— Так рассказала же я тебе всю правду недавно совсем, — рявкнула она, явно начиная терять терпение.

— Какую правду? Можете вы, наконец, сказать конкретно! — в свою очередь возмутился я.

— Вы с сестрой и мои… — растерянно взглянула она на окна своего дома и закончила, с вызовом глядя на меня. — Дети одного отца.

Глава 12

Воскресенье, 21.02.71 г. у дома Полянских

Ну, дела! Я хлопал глазами и ловил ртом воздух.

— А ваши знают? — спросил я первое, что пришло на ум.

— Нет. — смутившись ответила она. — Пока не знают.

— И когда вы собираетесь им сказать?