Ревизор: возвращение в СССР 16

Пришлось ехать на Лубянку и опять ждать его на входе. Настроение у него было задумчивое, хотя обычно он весело балагурил и подкалывал меня. А тут, практически молча, привёл к себе в кабинет.

– Что-то стряслось? – спросил я, прикрыв за собой дверь.

– А? Нет, всё нормально. Поручение к тебе очень важное. Вот, думаю, до отъезда успеешь?

– Что надо сделать?

Он сформулировал задачу. Я был доволен услышанным. Получается, всё-таки, поверили мне. Или в меня.

– А что со сроками? – спросил его.

– Ну, как обычно, чем раньше, тем лучше. Был бы ты одним из нас – вообще сказал бы, что вчера. Но ты же гражданский… Успеешь до отъезда?

– Постараюсь, – пообещал я и поднялся. – Поеду прямо сейчас в спецхран.

Он тут же поднялся и проводил меня до улицы. Забавно, что я и так в спецхран собирался, – подумал я, подходя к метро. – Это сегодня ещё и экономических газет западных надо набрать, с детальной информацией с бирж. Ну, где наша не пропадала. До тридцатого список акций, по-любому, нужно подготовить, дам его не только КГБ, но и Фирдаусу. А то я ему пока только с пяток дал возможных вариантов для покупки акций, но, хорошо покопавшись, нарою намного больше.

Просидел в библиотеке часов до четырёх. Потом уже и есть захотелось и глаза устали, и голова от постоянного перевода заболела.

Приехал домой, Галия сообщила, что Сатчан звонил. Тут же набрал ему на работу, но у того уже рабочий день закончился. Как же неудобно без мобильников. Гном за домом, дом за гномом.

Правда, не успел я толком передохнуть после обеда, как раздался требовательный стук в дверь. Тузик самозабвенно облаял дверь, а когда я подошёл к ней, сдал мне пост и с гордым видом удалился обратно к себе под стол на кухне. В надежде, что, либо при готовке, либо при еде про него вспомнят и кинут дополнительную пайку под стол. Забудешь тут про него, если он не стесняется напоминать. Этот холодный нос, неожиданно втыкающийся в ногу, уверен, не одного владельца симпатичного хвостатого до инфаркта довел…

– Когда ты уже звонок на дверь повесишь? – вломился ко мне Сатчан с двумя большими коробками. – Вот, документы. Куда их?

– Оставь тут, – пригласил я его на кухню.

– О, растём, растём! – увидел он вышедшую из спальни Галию.

Они обменялись дружескими приветствиями, Галия попутно накрыла нам стол к чаю и оставила нас.

– Ну, какие новости? – спросил я. – Нашли, кто вас слил?

– Пока что ничего конкретного…

– А улики уничтожили?

– Текст весь переплавили. А клише попортили, там металл другой, он не расплавился бы. Порубили на куски и на помойку отвезли.

– Тиражей левых, остатков нигде не завалялось на складе?

– Да нет, что ты! Первым делом этим занялись, когда стало ясно, что типографию оставляем.

– Ну, смотрите сами. Когда вам дела сдавать?

– В пятницу тридцатого. С первого июля в нашей типографии будет новое руководство.

– Хорошо, постараюсь перебрать здесь всё по максимуму.

– Спасибо. С нас причитается, – поднялся он и протянул мне руку.

– Разумеется, – рассмеялся я, мы попрощались, и он уехал.

Так, подведу итоги. Список акций у меня готов. Записки для Межуева мне надо сдать, крайний срок, в среду. А бухгалтерия до пятницы. Так что сначала записки.

Сел работать и провозился с записками до позднего вечера. Время поджимает, а мне ещё бухгалтерию типографии изучать. Завтра отвезу список акций Румянцеву и записки в Кремль. И сяду за Сатчановские коробки.

Вышел с собакой на улицу, только свернул за угол дома, как столкнулся с нашими соседями из Ромэна.

– О, добрый вечер! – воскликнула Ида. – Как хорошо, что мы вас встретили!

– Мы думали, думали, как вас отблагодарить, – полез во внутренний карман ветровки Яков, – и вот, – сунул он мне две контрамарки. – Они действительны весь июль. Обязательно сходите.

– Весь июль? – с откровенным сожалением переспросил я. – Как жаль. А у нас с женой билеты на тридцатое, везу её в Прибалтику на море. А сам буду туда-сюда мотаться между командировками.

– О, надо же, – растерялась Ида.

– А можно я художникам эти контрамарки отдам с первого этажа? – воскликнул я. – Елена Яковлевна мечтает нарисовать цыганку в народном костюме в танце.

– В самом деле? – удивлённо переглянулись артисты. – Хорошо, – сказала Ида. – А вам с супругой мы ещё подарим. Когда вы вернётесь?

– К началу сентября рожать, как раз и вернёмся. Так что, в театр, думаю, раньше нового года мы не попадём.

– Ничего, какие ваши годы! – похлопал меня по плечу Яков.

– А вы нас с художниками познакомите? – спросила Ида.

– Жену попрошу, она с ними дружит очень. Вот, – вернул я им контрамарки, – сами им и подарите.

– Заранее спасибо! – обрадовалась Ида.

– С нас контрамарки на новый сезон! – добавил Яков, мы попрощались и разошлись по своим делам.