Реверс

Я не мог спокойно смотреть, как Ким улетает с Максимилианом Блэром. Только Создателю известно, чего мне стоило сдержаться, чтобы не отбросить его от нее. Но сама она не слишком-то нервничала — я чувствовал ее уверенность, словно она точно знала, чего хочет добиться. Сильная женщина. При этом я был уверен в отсутствии каких-либо чувств к моему прототипу — это была просто миссия, которую она выполняла с самопожертвованием.

Тирелл Кроу находился рядом. Когда оба флайера взлетели, он вздохнул и сказал мне:

— Не зацикливайся, прошу. Она знает, что делает. Еще немного осталось, сам же понимаешь.

— Мне даже не удалось поговорить с ней, — вздохнул я.

— Зато нам дали добро на арест Уны. Мне даже стало интересно, правда ли это. Уж слишком явное совпадение со всеми событиями.

— А как же Лаверн? — тихо спросил я. — Ее трогать не будем?

— Дадим ей шанс, оставим свои догадки при себе. Хоть раз в жизни я хочу думать, что не зря поверил женщине. Но если это окажется не так… — Тирелл сжал кулаки, а я почувствовал ярость, что бурлила в его сознании. — Я не хочу, не могу сопротивляться с собой. Я просто верю ей. И не хочу, чтобы это оказалось не так.

— Тогда оставим свои мысли при себе. Уна… Что же с ней делать? Будешь звонить в полицию?

— Слишком опасно. Не стоит их впутывать. Планетарной полиции хватит работы и без нас, тем более, придется объяснять, что происходит, а я считаю это излишним. Но там есть один человек, который сможет помочь нам. — Тирелл достал свой коммуникатор. — Кстати, кому-то из нас снова придется лететь в наш любимый сектор. А твоей Ким нужно потерпеть Блэра еще пару дней, пока он не встретится с Норманом. Она благотворно влияет на наш объект наблюдения. А к моменту, когда он все же решит вернуться и продолжить обследование, с которого благополучно сбежал, мне нужно быть рядом. Только работы в сто тридцать первом — это дело крайней важности. Чем дольше получится скрывать происходящее от него — тем лучше для нас. Выясним, во-первых, сами, что нам вообще грозит, и что в том городе так привлекает таинственных агрессоров.

— Еще одну проблему ты забыл — Винсент. Что будем делать с ним?

— Я приставил человека, чтобы следить за ним. Пока оставим его в покое. Думаю, он еще проявит себя. За Лави я прослежу сам. После того, что она узнала в сто тридцать первом секторе, я не могу оставлять ее надолго — лучше, если она будет повсюду рядом со мной.

— Главное, чтобы она не взяла тебя под свой контроль.

— А для этого у меня есть ты, — горько усмехнулся Тирелл. — Все же, думаю, что не она все это устроила, хочешь верь мне, хочешь нет. Что же с тобой делать… Уна… — Тирелл вдруг прислушался к шагам в коридоре. И резко бросился к дверям, догоняя ту, что слушала под дверью. Пришлось быстро бежать через коридор; я настиг ее с другой стороны. Чернокожая девица вовсе не напоминала ту, которую все мы знали много лет. Казалось, что сам дьявол вселился в нее — глаза стали стеклянными, зрачки и так черные, расширились, когда она поняла, что находится между нами. Она озиралась будто в поисках поддержки из воздуха. И следа не осталось от той молчаливой особы, что сновала по коридорам дома Максимилиана и вынюхивала информацию.

— Уна, стой на месте. Ничего не делай. Мы не сделаем плохого тебе. — Голос Тирелла осип, когда он понял, что она знала все не первую минуту, словно слышала разговор их троих, еще до отлета Максимилиана. — Мы просто хотим поговорить.

Руки женщины заломились сами собой вверх, преодолевая ее сопротивление. Да и не под силу ей было бороться с чужеродным внушением, странным воздействием, против которого она не могла ничего предпринять. Я, осторожно приближаясь, пытался перехватить волну, направленную в ее сознание, будто чувствовал чужое влияние, электромагнитные импульсы с закодированными словами, которые могли исходить из источника воздействия. Мне стало страшно самому из-за того, что происходило, но даже некого было позвать на помощь.

— Попробуй перехватить контроль, — рявкнул мне Тирелл Кроу. — Макс.

— У меня не получается, — тихо ответил я. Словно на той волне, которая управляла мозгом служанки, стояла особая кодировка, без которой я не мог сломать эту волну, сменить ее направление или еще что-нибудь.

Я мысленно переключился на Тирелла, внушая ему желание просто связать девчонку. Не мог же я сказать это вслух. И Тирелл уже послушал меня, поняв, чего я хочу. Ему бы удалось это, если бы не одно обстоятельство.

В какой-то момент телепатическая волна буквально пронзила помещение, словно где-то находился усилитель, и Уна просто начала сходить с ума. Она не соображала ничего, я не чувствовал ее других эмоций — их заглушила дикая боль, которую я отчетливо почувствовал, и потом, когда она перешла все границы, ее мысли вдруг прорвались наружу. Используя метод поиска страхов, который в общем-то применял зачастую мой оригинал на своих женщинах, я начал считывать ее кошмары, пытаться воссоздать картину того, что еще оставалось целым в плавящемся мозге Уны.