Ревенант

Мориц Прантл меня самым бессовестным образом обманул. О своем обещании не говорить за едой о делах он благополучно позабыл и превратил трапезу в полноценный инструктаж, не став вдаваться лишь в самые омерзительные подробности, дабы окончательно не испортить аппетит. Впрочем, после пяти лет службы во Вселенской комиссии мне к подобным застольным беседам было не привыкать, и я только кивал да налегал на еду. Чесночный суп оказался выше всяких похвал, жареные караси и фаршированная щука повару также определенным образом удались, впрочем, как и сырный пирог. А еще — вино. Столь приличного вина не доводилось пробовать уже давно. Рыбака мое молчаливое участие целиком и полностью устраивало. Ему позарез требовалось выговориться; в очень уж неприятную ситуацию довелось угодить.

Девушки начали пропадать в последний месяц прошлого года. Для столь крупного, как Риер, города — обычное дело, вот только исчезали не уличные побирушки и малолетние бродяжки, а девицы из приличных семей. И если поначалу пропавшие числились беглянками, то аккурат на следующий день после Йоля в одном из глухих переулков стражники наткнулись на телегу с тремя укрытыми дерюгой телами. Убийца намеревался вывезти их из города, но подвела некстати сломавшаяся ось. Спешные розыски ничего не дали, удалось лишь отыскать заброшенную купальню с ванной, испачканной потеками засохшей крови.

— На месяц все затихло, — подытожил эту печальную историю Рыбак и покачал головой, — но повторилось в следующее полнолуние. Вновь пропали три девицы, после на одной из помоек нашли их обескровленные тела.

— А место проведения ритуала? — отвлекся я от пирога.

— Неизвестно, — поморщился Мориц Прантл. — Тут и тела не всякий раз находили, но девицы пропадают регулярно, обычно в седмицу перед полнолунием.

— И до сих пор никаких подвижек?

Рыбак покачал головой:

— Поначалу этим делом занимались каноники епископа и охотники за головами маркграфа, а месяц назад сеньора Белладонна распорядилась открыть следствие, хоть ничто не указывало на причастность к похищениям и убийствам наших подопечных. Какая муха ее укусила — непонятно.

— А потом Адалинда упорхнула из города, бросив все на тебя, — понимающе улыбнулся я, но сразу сообразил, что концы с концами не сходятся. И точно — Мориц Прантл отрицательно покачал головой.

— Нет, Филипп, поиск похитителя не моя головная боль.

— Тогда к чему весь этот рассказ? И каким ветром тебя вообще занесло в Риер?!

— Беда не приходит одна, — лишь развел руками магистр.

— Понятней не стало, — сухо заметил я.

Рыбак негромко и не слишком весело рассмеялся.

— На день Обретения веры в городе случилось ритуальное убийство. Судя по всему, дело рук солнцепоклонников, — пояснил он причину своего пребывания в городе. — И даром что осквернена была часовенка на окраине, епископ взбеленился и потребовал отыскать святотатцев. — Мориц поковырял в зубах зубочисткой и кисло улыбнулся. — Взбеленился — да, на редкость подходящее случаю определение.

Мой собеседник самым откровенным образом намекал на прозвище Адалинды, и я сделал вполне логичное в этой ситуации предположение:

— Наши коллеги не раскрыли дело по горячим следам, поэтому для ведения следствия прислали человека со стороны?

— Именно! Я здесь по личному распоряжению канцлера! — подтвердил эту догадку магистр, нацелив на меня указательный палец с неровно обстриженным ногтем. — И как прикажешь разбираться в этом бардаке? К моему приезду все следы, фигурально выражаясь, остыли, а местные коллеги не скажут даже, который час! Сеть осведомителей недоступна, приходится буквально выцарапывать нужные сведения и несколько раз их перепроверять! А Сурьма убеждена, что убийство было лишь началом кровавого ритуала и повторного жертвоприношения стоит ожидать со дня на день!

— Это все понятно, но какое тебе дело до похищений?!

— Какое мне дело?! О, Филипп! Мне всего лишь поручили провести ревизию… — Рыбак с отвращением произнес это слово, словно выплюнул его, — действий, предпринятых коллегами по раскрытию похищений горожанок! Ревизию, Филипп! Сеньора Белладонна, будь она неладна, взялась вести это дело по собственной инициативе, а теперь надо дать оценку следствию! И попутно искать солнцепоклонников, осквернивших часовню!

— Мои соболезнования.

— Послушай, Филипп, все не так плохо, как выглядит на первый взгляд. Я не прошу заниматься поисками похитителя — это дело местного отделения, просто… возьми на себя ревизию.

«Прими удар на себя», — стоило бы сказать магистру, но я не стал корить его желанием переложить ответственность на чужие плечи и уточнил:

— А эти твои солнцепоклонники? Никак нельзя спихнуть их розыски на людей епископа? Все же осквернена церковь…

Мориц Прантл отпил вина и скривился.

— Как говорят у нас в Клиане, дохлый номер. Нет, церковники тоже роют землю, но улики указывают на то, что ритуал провел кто-то из наших подопечных. Да ты и сам все поймешь с первого взгляда.

Меньше всего мне хотелось вникать в детали следствия, поэтому я выдвинул стул из-за стола и решительно поднялся на ноги.