Ревенант

Барон Триге злобно зыркнул в ответ из-под кустистых бровей, но все же отошел от пролома в стене и вытянул из седельной петли топор. Я направился к центру кладбища, Микаэль с обнаженной шпагой двинулся следом. Склепов на погосте не было, и опасаться неожиданного нападения не приходилось, но трава успела вымахать по колено, и это спокойствия нам нисколько не добавляло.

— Ну что? — окликнул меня Микаэль.

— Подожди! — отмахнулся я, чуть глубже погрузился сознанием в незримую стихию, прошел две могилки и у надгробия следующей обнаружил дыру в земле. Ту окружала сложная колдовская схема, не вычерченная даже, а скорее выжженная магическим жезлом. Энергетическая составляющая ловушки кружила в эфире сложной вязью символов, именно они своей вибрацией и беспокоили незримую стихию.

Я заглянул в уходивший на глубину лаз и попятился.

— Что за погань там обитает? — спросил Микаэль. — Восставший?

— Точно нет, — ответил я, побродил меж просевших могилок и вскоре отыскал в траве обломок кости с характерными отметинами зубов. — Тут завелся какой-то трупоед. И хорошо если один, а не целая стая.

Маэстро Салазар покрутил головой по сторонам.

— Они едят только трупы?

— Тебя действительно волнует, станут тебя жрать живьем или сначала убьют?

— Ясно… — скривился бретер. — Вряд ли в логове этой гадины один выход, да?

— Зришь в корень, — кивнул я. — Давай-ка осмотрим церковь. Думаю, лучшего места для ночевки в деревне нам не сыскать.

Микаэль оглянулся на каменное строение с колокольней и крикнул:

— Мы идем к церкви! Не теряйте!

— Хорошо! — почти сразу откликнулся Уве, и тогда я первым двинулся меж могил к ограде, через распахнутую калитку в которой можно было пройти на церковный двор. Шли мы неторопливо, внимательно высматривая норы падальщиков; мне даже показалось разумным заменить мушкет на пистоль и магический жезл. Но нет, ничего. Только поваленные могильные камни, провалившиеся надгробия и тишина. Да еще скакала по забору какая-то черная пичуга.

— Темнеет, — многозначительно произнес маэстро Салазар.

Я пинком распахнул калитку и сместился в сторону, не спеша выходить за ограду. И вновь, насколько удалось разглядеть, — никого и ничего. Мы прошли мимо колокольни к центральному входу в церковь, которая даже на первый взгляд казалась куда солидней и прочнее неказистых обиталищ кметов. Если где и стоит искать укрытия от неведомых тварей, то в первую очередь там. Вот только дверь храма была открыта, а ступени пестрели многочисленными отметинами следов. И отметинами, несомненно, свежими.

— Не нравится мне это, — проворчал Микаэль, настороженно зыркая по сторонам.

— Тебе вообще на службы ходить не нравится, — съязвил я. — Вы с Хорхе два сапога — пара.

— Здесь другое, — возразил бретер и был, вне всякого сомнения, прав.

Я мысленно толкнулся сознанием в незримую стихию и не уловил ни малейшего отклика намоленного места, хоть обычно в подобных местах эфир еще долгие годы сохранял упорядоченность и нес на себе отголоски благостных эмоций прихожан.

— Не зевай! — шепнул я подручному, поднялся по ступеням и заглянул внутрь.

Лучи закатного солнца светили в окно под потолком, темно в помещении не было, и сплетать осветительное заклинание не пришлось. Меня это обстоятельство откровенно порадовало, поскольку афишировать свое присутствие в деревне как-то резко расхотелось.

Церковь была осквернена. Всюду темнели бурые рисунки — затейливые и нисколько не походившие на обычную похабщину, коей марают стены пьяные юнцы или потерявшие страх и веру ландскнехты. Здесь прослеживалась некая сложная система, и превалировали в ней лунарные мотивы. Да и бурый цвет весьма напоминал своим оттенком засохшую кровь.

— Что там? — поторопил меня Микаэль.

Я пересилил себя и шагнул через порог. Незримая стихия внутри казалась какой-то затхлой и словно бы испорченной. Возникло желание развернуться и выскочить вон.

— Дела! — протянул маэстро Салазар, разглядывая все это безобразие. — Твоя подружка окончательно сбрендила. Купаться в крови невинных девиц ей уже недостаточно, она еще и жертву посреди церкви принесла! Гулять так гулять!

Я дошел до алтаря и спросил:

— С чего ты взял, что здесь кого-то убили?

Микаэль присел на корточки у обширного пятна на полу, поскреб его ногтем и вынес вердикт:

— Кровь. И не слишком старая.

— А где тогда тело? — озадачился я, заметил протянувшуюся от пятна куда-то за алтарь бурую полосу, проследовал по ней и обнаружил в полу люк с уходящими в темноту ступенями. — Нет, пожалуй, ничего не хочу об этом знать…

— Трупоеды позаботились?

Я медленно попятился назад.

— Полагаю — да. Давай убираться отсюда, здесь ночевать точно не стоит.

Мы спешно покинули оскверненную церковь, и маэстро Салазар спросил:

— Ты все еще собираешься договариваться с маркизой?

— А что мне остается?

— Прикончить ее — и все дела!

— С какой стати, Микаэль?! — возмутился я. — Нет никаких доказательств, что эта похабщина — дело рук Адалинды! Разве не мог облюбовать заброшенную деревню чернокнижник? Те же падальщики завелись здесь давно!