Реванш колдуна

– Марко, если будет возможность, оставь кого-нибудь в живых из тех, кто рвется попасть в этот храм.

Ничего не пояснив, чернокнижник зашел в круг. Встав в центре, колдун сложил руки и стал что-то бормотать себе под нос. Постепенно символ за символом в круге загорался магический знак, источая свет того или иного цвета. Так продолжалось, пока все они не зажглись. Когда круг из символов замкнулся, Гримальдо вытянулся, замер, словно статуя, стоявшая в соседней комнате, тело его само изнутри начало источать яркий оранжевый свет.

Марко сделал второй круг вокруг фигуры брата, буркнул что-то себе под нос, и появился прозрачный непроницаемый купол, играющий роль дополнительного щита. Теперь оставалось только ждать, когда брат вернется.

Тем временем на дверях зала стали заметны первые признаки того, что противник скоро сюда прорвется. Марко не спешил облегчить гостям задачу, пусть маг, рвущийся сюда, вымотается. Потом не составит труда прикончить его и всех тех, кто с ним ворвется в зал.

* * *

Казаоир и его спутники, крадучись, спустились вниз и уперлись в золотую дверь с гербом ордена и отпечатком руки. Эльф, недолго думая, приложил ладонь. Никто из соратников не успел возразить. Десятника ударило неизвестной энергией и швырнуло назад. Только благодаря верным друзьям, среагировавшим мгновенно, парень отделался легким испугом.

– Дверь-то непростая, заколдованная. Придется повозиться, чтобы попасть в эту Балорову гробницу, – со знающим видом проговорил эльфийский маг, только пару зим назад окончивший обучение в братстве Посоха. Но несмотря на это, парень имел определенный авторитет, так как не раз вытаскивал всю группу из передряг.

– И что прикажешь делать, Алан? – тяжело дыша, спросил Арлен.

– Ломать, – грустно улыбнувшись, ответил лысый, длинный, худощавый парень зим двадцати с бледным лицом, впавшими карими глазами, прямым носом и острым подбородком. Черные кожаные доспехи, поверх которых наброшен не менее черный плащ, придавали ему зловещий образ чернокнижника, перешедшего на другую сторону.

– Тебе нужна моя помощь, друг? – поинтересовался Казаоир.

Маг повернул голову в сторону лидера отряда. Взгляды двух эльфов встретились, глаза Алана стали меняться. Карий цвет через пару ударов сердца исчез, казалось, глаза полностью стали зеркальными, даже зрачки будто растворились. Десятник видел только собственное отражение и поблескивание молний. Вдруг возник сквозняк, перерастающий в порыв ветра. Не своим, железным голосом колдун распорядился:

– Создай защитный купол, командир, чтобы мне не израсходовать весь запас сил на эту железку.

Алан знал, что Казаоир – единственный, кроме него, в отряде более или менее знаком с магией. Два эльфа-лучника имели магические перстни, но помочь они не могли. Десятник тотчас щелкнул пальцами правой руки. Вмиг едва заметный купол окружил патруль. Ветер тем временем перерос в настоящий ураган. Лишь благодаря защите воины Луча во тьме стояли и наблюдали, как не из чего рождается буря. Алан стоял и, словно в трансе, нараспев произносил магическую мантру. Если бы не мрачность ситуации и горечь в душе за павших друзей, Казаоир, стоя в эпи центре искусственной грозы, мог бы удивиться величию и красоте происходящего момента. Сейчас же кипящая кровь и растущая ярость рвались наружу, а сердце и душа требовали от мщения. Величественные молнии с сокрушительными раскатами били в двери из золота. Но те стояли, словно страж, не желавший сдаваться, стояли, принимая удар за ударом. Напряжение на лице Алана росло, и сила заклятия тоже. В конце концов, золотая дверь под нещадными ударами молний и ветра была сломлена. Кусок драгоценного металла выглядел так, словно невидимый великан наносил удар за ударом раскаленной кувалдой. Искореженную преграду вырвало штормовым порывом ветра.

* * *