Реванш

Мои руки работают сами по себе, хватают простыни, откидывают их, и я вижу тень сомнения в глазах Сильвер. Неужели она сомневается в своих действиях теперь, когда поймала меня на крючок? Может быть, она поняла, что вот-вот получит немного больше, чем рассчитывала.

Она тяжело сглатывает, но остается стоять у кровати.

— Я никуда не собираюсь убегать.

Храбрая глупышка Argento. Она пришла сюда с огнем, горящим внутри нее, не понимая, что ее тело — это пороховая бочка. Она понятия не имела, какой ад начнется, когда она выскользнет из этой маечки. Понятия не имела, как быстро ее поглотит пламя.

Когда я вылезаю из кровати и встаю перед ней, пол под моими ногами ледяной.

Сильвер такая нежная и хрупкая, как фарфоровая кукла. Ее черты настолько тонки и грациозны, что противоречат ее истинной природе. Впрочем сейчас, не имеет значения, насколько она сильна. Если только она не скажет мне остановиться, что она не хочет, чтобы я прикасался к ней, тогда я сожру ее и к черту все последствия.

Сильвер отступает на шаг, откидывая голову назад, чтобы осмотреть мое тело как следует. Мышцы в ее горле работают, когда она снова сглатывает.

— Сними эти шортики. Сейчас же, — приказываю я. — Если ты приходишь сюда и подразнить меня, Сильвер, то тебе лучше, бл*дь, взять на себя обязательства.

На мне только спортивные штаны, никакого нижнего белья, и мой член торчит, как железный посох, натягивая мягкую материю. Меня не смущает то, как я возбужден. Отнюдь нет. Когда взгляд Сильвер устремляется вниз, к ситуации между моих ног, я хватаюсь за свой член через штаны, сжимая его так сильно, пока не заставляю себя выругаться.

— Если ты не разденешься за три секунды, Argento, я не могу отвечать за то, что будет дальше.

Меня тянет вниз, в безумие моей собственной похоти, но под всем этим я все еще мыслю совершенно ясно. В тот момент, когда я увижу нерешительность, мелькающую в ее глазах, в тот момент, когда я почувствую, что ее сердце пропустило удар от беспокойства, а не от желания, тогда все это остановится. Я никогда не причиню ей вреда. Я бы никогда не попросил ее сделать то, чего она не хочет. И определенно никогда не заставлю ее сделать что-то против ее воли, и Сильвер это знает.

Она доказывает это, когда берет свои шорты за пояс и медленно спускает их вниз по бедрам, а затем по ногам. Я зачарованно смотрю, как она выходит из лужи красного шелка у ее ног, моя грудь вздымается, сердце бьется, как разъяренный мул, о внутреннюю часть моей грудной клетки. Она больше, чем я когда-либо мог мечтать. Как я мог мечтать о такой девушке, когда даже прекрасные вещи, которые я пережил в этой жизни, были уродливы по сравнению с ней?

Мои ладони горят, мне так хочется дотронуться до нее, но я еще не готов. Я хочу восхититься ею еще немного. Мне нужно насладиться ею. Сделав шаг вперед, я доволен, и возбужден, и жажду её всем телом, когда она отражает мое действие, отступая назад, прочь от меня. Я дал ей шанс убежать, и это время прошло. Сильвер знает это достаточно хорошо, но все равно, похоже, собирается немного поиграть со мной.

Еще один шаг вперед, и Сильвер отходит назад, ее голая задница почти упирается в стену позади нее. Ее взгляд скользит к двери спальни, и я немного смягчаюсь, инстинктивно наклоняясь, давая ей понять, что она может добраться до выхода, если решит сбежать.

Ее ноздри раздуваются, когда она снова смотрит на меня. Ее спина выпрямляется, и она качает головой.

— Я не хочу, чтобы ты это делал, — говорит она. — Не давай мне выхода. Если он мне понадобится, я его попрошу.

Я останавливаюсь в футе от неё, делая медленные, длинные, глубокие вдохи в попытке успокоить рев в моей голове.

— Ты контролируешь свой страх? — Мой голос звучит приглушенно в тяжелой тишине комнаты.

Сильвер смотрит на меня снизу вверх, ее челюсть вызывающе выпячивается.

— Да. Я могу справиться со всем, что у тебя на уме.

Она очень, очень ошибается. Боже, я еще никогда в жизни не встречал человека, который бы так сильно ошибался. Я вряд ли собираюсь показывать это, но все же. Она не права. Потянувшись к ней, я беру прядь ее волос и медленно накручиваю на пальцы.

— Ты сама не знаешь, о чем говоришь...

— Ты думаешь, я не знаю? Я тебе докажу. — Ее тон ровный, уверенность изливается из нее достаточно сильно, что я почти убежден ее заявлением. — Поцелуй меня, — приказывает она.

Поцеловать ее? Я ухмыляюсь, мой член болезненно пульсирует под моим штанами, умоляя дать ему волю. Если она думает, что мои поцелуи что-то докажут, то она ошибается. Не думаю, что она обдумала это должным образом, но все же... я вряд ли откажу ей в гребаном поцелуе.