Реванш

“Твои родители пытаются создать Маккензи проблемы,” - осторожно сказала Колби. - “Я хочу знать, что ты собираешься с этим делать.”

Сердце Мак опустилось при мысли о том, как далеко могут зайти Копленды.

“Это глупо. Здесь какое-то недоразумение. В любом случае, почему я должен обсуждать семейные дела с посторонним человеком?”

“Хорошо, не отвечай мне. Ответь матери своего ребенка. Я уверена, что ей хотелось бы услышать то, что ты скажешь.”

Маккензи редко видела Ника таким рассерженным. Она была рада, что Оливия все еще сидит на его плече.

“Хорошо. Я скажу, что она - мать моей дочери, причем чертовски хорошая мать. Еще я скажу, что она - мой лучший друг, и я ни разу не пожалел, что женился на ней. И еще - что мы не подходим друг другу как пара.”

Колби кивнула. “Хорошо. И еще один вопрос. Ты действительно настолько боишься своих родителей, что готов оставить “мать своей дочери” и “своего лучшего друга” им на растерзание и продолжать скрывать от них свою ориентацию? Ты действительно считаешь, что они еще ничего не знают?”

Ник выглядел так, словно его хватил удар.

“Мак, я могу поговорить с тобой наедине?”

“Э-ээ, да, проводишь меня до машины? Нужно принести оттуда сумку Оливии.”

Маккензи посмотрела на Колби, удивленная силой ее возмущения.

“Я сейчас вернусь, хорошо?”

Женщина слегка кивнула, и Мак покинула ее, чувствуя себя не в своей тарелке.

“Это ты рассказала ей?” - спросил Ник, когда они отошли на достаточное расстояние.

“Ник, Колби - не дура. Она видела тебя в отеле с твоим другом. Кстати, если она, приезжая, так быстро догадалась, то я не сомневаюсь в ее правоте насчет твоих родителей. Мне кажется, они уже давно все знают.”

“Если они знают, то почему ничего мне не говорят?”

“Об этом ты должен спросить у них.”

“Не стоит доверять этой женщине, Маккензи. Совсем недавно она подглядывала за тобой в окно, а теперь пытается стать твоей подругой.”

“Ник, тебе, возможно, и трудно в это поверить, но я в состоянии принимать самостоятельные решения.”

“Я понимаю тебя, но мои родители - непростые люди. И если они что-то втемяшат себе в голову…”

“Тогда сделай же что-нибудь, черт тебя побери!”

“О, ты сказала ругательство,” - тихо заметила Оливия, по-прежнему сидя на отцовском плече.

Ник раздраженно закатил глаза.

“Мак, я уже говорил им, что ты отличная мать и что развод - наше обоюдное решение. О чем еще я должен им рассказать?”

“Как насчет того, чтобы начать с правды о своей ориентации и нашем браке и закончить тем, что они были ужасными родителями, которые платили другим людям, чтобы они делали твою жизнь более-менее счастливой?”

Ник побледнел.

“Я не могу.”

“Тогда оставь в покое Колби и ее мотивы. В отличие от тебя, она пытается хоть чем-то помочь.”

Маккензи открыла дверцу внедорожника и подала Нику сумку Оливии. Затем посмотрела на ту скамейку, где оставила Колби. Женщина развернулась и теперь сидела к ним спиной. Мак не знала, чем это было продиктовано: потребностью изменить позицию или желанием оставить их наедине.

“Ты же знаешь, что я готов сделать для тебя все, что угодно, но только не это.”

Маккензи хотелось крикнуть :”Тогда ты не сделаешь ничего!” - но она, как никто другой, знала, каково это - жаждать одобрения родителей, хоть и притворяясь тем, кем не являешься. Мак не могла быть жестокой с единственным человеком, который понимал и поддерживал ее в самые трудные дни.

“Тогда хватит уже об этом. Я решила, что Колби можно доверять, и пригласила ее с нами на ланч в понедельник. Может быть, твои родители не станут разыгрывать спектакль, когда увидят ее там.”

“Ты все еще спишь с ней, да?”

“Нет, с этим покончено,” - вздохнула Маккензи. - “Но она все равно хочет помочь, и в данный момент я готова принять любую помощь, которую мне предлагают.”

Ник собрался что-то возразить, но тут Оливия начала капризничать и проситься вниз, и ему пришлось заняться ее спуском на землю.

Мак наклонилась, поцеловала дочь и велела ей вести себя хорошо. А когда Ник усадил и пристегнул Оливию в машине, напомнила ему: “Позвони мне, если ей приснится страшный сон, и смотри, чтобы она не испугалась громких фейерверков.”

“Хорошо. А ты пообещай, что будешь осторожна с этой женщиной.”

Маккензи кивнула и, в последний раз помахав дочери на прощание, вернулась к Колби.

Поднялся ветер, и Мак подумала, достаточно ли теплым был пиджак Колби, а затем выругала себя за беспокойство о женщине, с которой у нее не было ничего, кроме секса.

Но сейчас Колби выглядела такой маленькой и беззащитной…

Сев рядом с ней и не успев еще заговорить, Маккензи заметила, что женщина уснула, поставив локоть на колено и подперев щеку ладонью.

Сначала Мак отвернулась, считая невежливым наблюдать за кем-либо в столь интимный момент. Однако, когда прошло несколько минут, а Колби все еще не проснулась, Маккензи начала сначала украдкой бросать на нее взгляды, а затем и просто любоваться ею. Мак восхищала красивая форма губ Колби, их полнота и мягкость. Целуя их, ей всегда хотелось застонать от наслаждения.