Реванш

Спустя несколько часов двое гостей, вызванных в Убежище Тарсом, коллегой погибшего Атан-кея, мрачно разглядывали окровавленный труп Разрушителя и сразу обратили внимание на эту странную расслабленную улыбку на его мёртвом лице.

– И чего он лыбится? – уныло пробурчал Вертер. – Это что, такое изощрённое издевательство, типа, оставил нам на память свою дохлую тушку?

– Похоже на визитную карточку,– Сабин согласно кивнул,– чтобы мы не сомневались, кто погубил Атан-кея.

– Тоха совсем раскиснет,– посетовал Вертер. – Атан-кей был его учителем.

– Он и этого урода тоже учил,– Сабин кивнул на улыбающегося мертвеца. – И как у него только рука поднялась на учителя? Похоже, в Ордене умеют промывать мозги.

– Мне Семён много чего порассказал по тамошние порядки,– подтвердил его умозаключение Вертер. – Они бы и из нас сделали послушных болванчиков, если бы сумели прибрать к рукам.

– Из тебя, может быть,– в голосе Сабина послышались нотки превосходства,– но венна им не зазомбировать.

– Не будь так уверен,– отрешённо возразил Вертер.

– Вер, по-моему, мы тянем время,– Сабин решительно повернулся к своему приятелю. – Разрушитель перешёл черту, и мы не имеем права стоять в стороне.

– А как же Семён? – в глазах Вертера легко читалось сомнение. – Мы же обещали. Я не хочу потерять ещё одного защитника, особенно такого, как этот бессмертный. Может, действительно пусть он попробует сначала поговорить со своим сыночком?

– Хочешь получить ещё одного развоплощённого? – съязвил Сабин. – Этот гадёныш не пощадил своего учителя. С чего ты взял, что он послушает какого-то блаженного мужика, который изображает из себя его папочку? Если они когда-то и были родственниками, то сейчас Разрушитель об этом уже ничего не помнит.

– Ладно, давай сами,– Вертер обречённо вздохнул. – У нас, по крайней мере, есть шанс уцелеть.

– В любом случае, мы обойдёмся с ним более гуманно, чем он – с Атан-кеем,– усмехнулся Сабин,– развоплощать людей мы пока не научились. А жаль,– резюмировал он.

Глава 23

Яркий свет внезапно сменился каким-то тусклым невнятным свечением, словно божественный источник закрыла густая тень. Радек попытался разглядеть контуры этой тени, но ему это не удалось, всё было размытым, неясным. Похоже, контраст в мире посмертия отсутствовал как явление.

– Наверное, я просто не достоин наслаждаться божественным светом,– лениво подумал грешник. – Для таких, как я, тут специально оборудовано менее приятное местечко. Плевать, буду блуждать в липком тумане. Всё равно это лучше, чем сотню лет спасать грёбанный мир от чудовища.

В этот момент свет снова засиял перед его глазами, и был он таким ослепительным, что Радек невольно попытался зажмуриться, и только тут осознал, что его глаза и так закрыты. Свет проникал сквозь веки прямо в мозг, вызывая резь и выбивая слезу. А ещё этот свет нёс собой если не жар, то довольно ощутимое тепло. По своему опыту выхода из физического тела Радек точно знал, что в отсутствие бренной плоти ни боли, ни тепла он ощущать не должен просто по определению. Однако о мире посмертия у него имелись весьма скудные представления, так что ожидать следовало всего, чего угодно.

– Да какого…,– не выдержав яркого света, Радек открыл глаза и буквально утонул в бездонной сияющей небесной синеве. Сразу стало не до рефлексий, его душу наполнил восторг, а ещё благодарность неизвестно каким богам за возможность прикоснуться к этой невообразимой бесконечности.

И тут в поле зрения погрузившегося в нирвану эмигранта в загробный мир вплыло какое-то мультяшное, похожее на барашка белое облачко и опять заслонило источник света. Бездонная глубина сразу скукожилась, а потом и вовсе превратилась в самое обычное утреннее небо с резво плывущими куда-то облаками. Якобы посмертная иллюзия растаяла, уступив место осознанию кондовой действительности. Радек приподнял голову и едва ни завыл в голос. Оказывается, он вовсе не парил в небесах, а лежал на полу своего любимого балкона, и судя по тому, как затекла спина, уже довольно долго.

– Ну наконец-то,– раздался в его голове надоевший до оскомины голос,– я уже начал волноваться. С тобой всё в порядке?

– Зависит от того, что считать порядком,– Радек поднялся с полу и отправился ванну умываться. Из зеркала над умывальником на него глянуло мрачное, но вполне обычное лицо, в котором точно не было ничего потустороннего. – Ну и как это понимать? – поинтересовался он у своего отражения. – Я теперь даже умереть не могу?

– Почему ты говоришь о смерти? – учитель и не подумал проявить тактичность и оставить своего ученика в покое на время гигиенических процедур. – Атан-кей оказался сильнее, чем ты предполагал? Это не так уж плохо,– ободряюще произнёс утешитель,– ответка за уничтожение столь развитого сознания была бы весьма болезненной. Кроме того за Атан-кея есть кому отомстить, и я бы не советовал тебе связываться с этими мстителями.

– Где же ты был со своими советами, когда я отправился в Убежище? – зло процедил Радек.