Рецидив

Охлин позвонил жене, сообщил, что может задержаться на работе, потом оставил за себя полковника Нобелева и спустился во двор. Здание ХОЗУ располагалось на окраине Сыктывкара, на улице Катаева, а штаб-квартира полицейского Управления — на улице Советской, поэтому добираться иной раз приходилось по полтора часа, что бесило генерала. С другой стороны, удалённость хозяйственно-снабженческой службы от общего управленческого кабинета полиции позволяла чувствовать себя комфортно, и Охлин терпел, стараясь встречаться с главным как можно реже, по большей части только на совещаниях.

Чёрный «БМВ» Охлина просел на рессорах, когда генерал сел на заднее сиденье.

— Куда, Геннадий Фофанович? — подошёл к машине начальник охраны Сапегов.

— В штаб, — коротко ответил Охлин.

Охрана заняла места в джипе сопровождения. Личные телохранители генерала сержанты Петро и Вован (по фамилии их никто никогда не называл) разделили обязанности, и на переднее сиденье «БМВ» сел бритоголовый Петро. Вован устроился в джипе.

Появился Еремеев, сел рядом с Охлиным, имея кислый вид.

— Поехали, — буркнул Охлин.

Машина вырулила на улицу, практически свободную от общественного транспорта и грузовиков. По мере увеличения автопарка Сыктывкара росла и загруженность улиц города, и когда Катаева встала, Охлин добился от начальника ГИБДД города изменения порядка следования в районе ХОЗУ. Три улицы сделали односторонними, по четырём соседним установили режим движения, запрещавший въезд тяжёлому транспорту, поставили телекамеры, и жители улицы Катаева вздохнули с облегчением, не зная, что своему счастью с уменьшением потока автомобилей они обязаны Охлину. Который об их благополучии и не думал.

До Управления полиции края, располагавшегося в здании под номером шестьдесят три по улице Советской, доехали быстро, за полчаса с минутами.

Генерала и капитана, переставшего наконец икать, ждали в кабинете начальника полиции Сыктывкара на втором этаже незнакомые люди.

— Знакомьтесь, — сказал генерал Скорчак, благообразным морщинистым лицом и лысиной на полчерепа напоминавший архиерея. — Охлин Геннадий Фофанович. Э, а вы зачем здесь? — посмотрел он на Еремеева.

— Он со мной, — сказал Охлин угрюмо. — Мы вместе были… отдыхали в Синдоре.

— Пусть подождёт в приёмной.

— Пусть останется, — сказал один из мужчин в штатском, седоватый, с большим лбом.

— Хорошо, присаживайтесь.

Еремеев присел рядом с Охлиным на краешек стула.

— Спицын Богдан Никандрович, — представил первого гостя Скорчак. — Полковник из госбезопасности. И майор Ширянов Рифат… э-э…

— Гилямзянович, — приподнялся второй гость, сухощавый, смуглолицый, с жёсткими курчавыми волосами и чёрными глазами.

Охлин настороженно оглядел гостей из Москвы. Те в свою очередь изучали его, потом начали рассматривать Еремеева. Молчание затянулось.

— Что дальше? — нахмурился Геннадий Фофанович.

— Расскажите нам о своём… гм, гм… отдыхе в Синдорских лесах, — попросил Спицын вежливо.

— Я не должен ни перед кем отчитываться, — набычился Охлин.

— И всё же расскажите. Будет лучше, если мы узнаем от вас подробности этого мероприятия здесь. Или вы предпочитаете сделать это в Москве?

— Геннадий Фофанович, не ерепенься, — мрачно сказал начальник Управления. — Эти люди имеют право задавать вопросы.

— Я что, под следствием? — язвительно осведомился Охлин.

— Нет, но вполне можете стать подследственным, — тем же вежливым тоном пообещал Спицын, однако глаза его сверкнули предупреждением, и Охлин, потея, понял, что взял неверный тон.

— Я ничего противозаконного не совершал. В Синдорские леса я летал отдыхать.

— Мы не спрашиваем вас о ваших намерениях, расскажите о том, как и почему вы заблудились, почему и куда исчез ваш проводник егерь Степчук, а также пилот вертолёта, припомните, что видели. Короче, все детали вашего чудесного… гм… отдыха.

Охлин бросил взгляд на Еремеева.

— Вот он расскажет.

— Дойдёт очередь и до него.

Геннадий Фофанович пожевал губами, вытер потный лоб платком, посопел немного и принялся вспоминать полёт в Синдор.

Рассказ занял полчаса.

— Всё? — поинтересовался полковник из Москвы. — Ничего не упустили? Никого подозрительного не видели?

— Никого, — пробурчал Охлин. Перед глазами воскресла фигура майора Одинцова. — Хотя был там один подозрительный тип, назвался майором Одинцовым. Мы его с друзьями потом везли в Сыктывкар.

— С ними ещё девица была, — нервно вставил слово Еремеев. — Ольга. У них конфликт случился.

Приезжие переглянулись.

— Конфликт? С кем?

— С нашими парнями, Петро и Вова… сержантами охраны Сигалёвым и Глызиным.

— Поподробнее.

Капитан рассказал о стычке Одинцова с телохранителями генерала. По его словам выходило, что инициатором драки был Одинцов.

— Он вообще крутым себя ставил, — закончил Еремеев, — во всё вмешивался, права качал.

— А потом как вы оказались в одной компании с ним? — полюбопытствовал Спицын.

— Да хрен его знает! — с досадой рубанул воздух ладонью генерал. — Плутали по кочкарям… болота обходили… реку перешли… а потом столкнулись с ними нос к носу. Их там было человек семь.

— Шесть вместе с девицей.

— Ну шесть.

Приезжие снова переглянулись.