Решение номер три

Нет, не вложили и не забрали; что же тогда? Кое-что немного перестроили. В этом Кромин убедился очень быстро. Сейчас – очнувшись – он чувствовал себя в кабинете совсем не так, как перед началом осмотра. Тогда – с опаской воспринимал окружающее, сейчас – очень доброжелательно, это относилось и к помещению, и к врачам, и ко всей этой аппаратуре, и – шире – ко всем тем наюгирам, с которыми пришлось здесь встретиться, к ректору в первую очередь, а что касается преподавателей, то к ним он сейчас испытывал чуть ли не какую-то нежность, без малого, как к братьям родным. Да и ко всей Наюгире: прекрасная планета, чудесный мир, исключительным везением надо считать то, что ему удалось попасть сюда. А уж как только он овладеет здешним языком – почувствует себя наверняка совершенно счастливым!.. Вот какое настроение владело им сейчас, он и в самом деле так чувствовал – и в то же время как бы наблюдал всё это со стороны, из глубины самого себя, из укромного уголка, где нормальный, здравый, рабочий взгляд на мир сохранился в первозданном виде. Сейф оказался надёжным, ничего не скажешь. Но вести себя сейчас следовало естественно, то есть – повиноваться чувствам, симпатиям, желаниям, стремиться к овладению языком и всеми другими знаниями, которые им намерены здесь дать.

И к тем, которые не намерены дать, – тоже.

Это была реплика уже из тёмного уголка. Из сейфа.

Ну что же, так и поступим.

Кромин не встал, а вскочил с кресла, улыбаясь, оглаживая медиков нежным взором, столкнувшись с которым, на лету ломались неуверенно-подозрительные взгляды одних врачей и тонули столь же радостные – других, не столь бдительно настроенных. Кромин подошёл к Изольду, тоже вдруг разулыбавшемуся, хлопнул по плечу, потянул за руку:

– Подъём, коллега. Нам ещё предстоит прогулка. Ручаюсь – это будет удивительная прогулка по романтическим тропкам, сквозь прекрасные заросли, вдоль голубой реки с золотистым песком берегов…

Ничего этого они ещё не видели Кромин с Изольдом. Но почему-то уже твёрдо знали, что всё так и будет, всё они увидят – и придут ещё в больший восторг. И разом – как солдаты по команде – двинулись к выходу.

Их никто не остановил, хотя спинами оба ощущали провожающие их взгляды. И Кромин не видел, конечно, спиной, но знал, что один из врачей сейчас же – не успеют двое скрыться из глаз – поднесёт к губам коробочку связи и предупредит – чтобы их, не дай бог, не потеряли из виду. Потому что главное-то ведь ещё только предстояло.

* * *

– Прекрасный мир, – сказал Изольд с неожиданной для него проникновенностью. – Можно только позавидовать, не правда ли? Хотя бы вот это: на Терре нас бы давно уже комары заели, а тут – ни единого, словно их и в природе нет. Побочные следствия применения эногара, я полагаю.

– Эногара?

– Есть тут у них такой минерал.

«Странно, – подумал мельком Кромин. – Он вроде бы чистый лингвист, как и Горбик. При чём тут минералы?»

Они медленно шли по тому самому песочку, по самой кромке вдоль голубой речки, приглушённо бормотавшей что-то на интернациональном языке воды. Здание, из которого они недавно вышли, возвышалось в сотне метров справа, чёрт-те-сколькоэтажное, упирающееся в небеса, высоченное и такое же голубое, как и вода, и должно было, казалось, диссонировать с окружающей дикой (впрочем, неплохо, похоже, выдрессированной) природой; однако не воспринималось таким и не давило самим своим присутствием, но напротив, дополняло и совершенствовало всё остальное – наверное, благодаря хорошо продуманной архитектуре. Хорошо было здесь, честное слово, хорошо. И воздух был сладок, душист и – возникало впечатление – даже целебен.

– Мир – конфетка, – подтвердил Кромин. – Но чего-то мне ещё не хватает… Ага! Понял. Хочу выкупаться!

И правда – здесь было тепло и безветренно, да ещё и безлюдно, так что купаться можно было в натуральном своём виде.

– Блестящая идея! Давай!

Они разделись мгновенно и кинулись в речку – с шумом и брызгами. Течение было не быстрым, под стать равнинной ленивой речке, и не помешало переплыть на тот берег и сразу же – обратно, и снова туда, и ещё раз – обратно. При этом они совершенно не устали. Да и как-то нелепо было бы уставать в таком райском местечке. Но, когда вылезли наконец и растянулись на прогретом песочке, такая лень вдруг охватила обоих, что одеваться, возвращаться, заниматься чем-то показалось противоестественным, а главное – ненужным.

– Благодать… – пробормотал Кромин, переворачиваясь на другой бок; теперь он оказался спиной к Изольду, но всё ещё можно было вести пустой, ни к чему не обязывающий разговор – от нечего делать. – А хорошо, что они нас выбрали в союзники. Мы и на Терре можем навести такую красоту. Вот получим технологии…

– Да, – откликнулся Изольд, не поворачиваясь; голос его поэтому доносился словно откуда-то издалека. – Ты, кстати, какими технологиями занимаешься на Терре?

– Да разными, – ответил Кромин не сразу. – Телеакустикой в последнее время… до того – телеметрией в общем. Ну, и всякими прочими…