Решающий шаг

Дорожные встречи… Подвезешь путника, другого, третьего, поболтаешь с ним, коснешься на минуту чужой жизни и, как знать, может быть, в чем-то скорректируешь свою. А то, чего доброго, завяжется знакомство и ты станешь ездить к новому другу и за двести, и за триста километров или он станет приезжать в твой город.

Жизнь.

Остановишься на ночь в палаточном городке — и опять безграничные возможности общения с самыми разными людьми, свободными, как и ты, от повседневных тягот, охотно открывающими в неторопливой беседе свои думы. В последние годы социальный состав едущих по большой дороге очень изменился: все больше рабочих и земледельческих семей трусят вдаль на новеньких машинах и мотоциклах.

Особым ароматом обладают автомобильные поездки за границу. Всегда интересно проезжать какую-нибудь местность впервые, но знакомиться с неизвестной тебе ранее целой страной, предполагая, что ты едва ли вновь когда-либо сюда вернешься, — интересно вдвойне. Чувства первооткрывателя смешиваются в твоей душе с ощущениями опытного путешественника, получающего еще более полное и устойчивое впечатление о земном шаре.

Уже сама дорога до границы хороша ожиданием близкой встречи с неизвестным. Обычно приходится торопиться — выехать заранее, как известно, никогда не получается. Допустим, границу нужно пересечь в Закарпатье, а у тебя неполных три дня. Вот и мчишься по восемьсот — девятьсот километров в сутки, понятия не имея, получишь ли ты вечером где-нибудь место для ночлега.

Зато стоит тебе добраться до кемпинга и это место получить, устроиться, проверить машину, принять душ, как ты вновь бодр и свеж и готов посидеть часок в местном кафе за чашкой кофе или рюмкой вина. Теплый летний вечер, молодежь бренчит на гитаре, кто-то негромко поет, кто-то развлекает общество рассказами бывалого автомобилиста, мало чем отличающимися от знаменитых в свое время охотничьих. Удивительно легко чувствуешь себя среди этой массы незнакомых людей, встретившихся случайно, всего на одну ночь, но уже заранее настроенных доброжелательно: их связывает общая любовь, она же подталкивает их легонько друг к другу.

Любовь эта — автомобиль.

А утром снова в путь. Наиболее неистовые уезжают еще до рассвета… Можно забыть людей, с которыми ты повстречался в кемпинге, забыть то, о чем вы говорили, но сам кемпинг ты запомнишь так же хорошо, как и города, через которые ты проезжаешь, даже лучше: человеку надо хоть одну ночь поспать на новом месте — он будет помнить о нем даже подсознательно.

Наследие далеких предков помогает нам запоминать эти стойбища современных кочевников.

Не зря, кажется, тетя Киса называла меня баловнем судьбы: мне и здесь повезло. Наш предместкома, сам заядлый автомобилист, неутомимо, каждый год, сколачивал автотуристские группы для поездок по социалистическим странам — за несколько лет мы объездили всю Восточную Европу.

За границей мы жили обычно не в кемпингах, а в городах, где нам полагалось нормальное туристское обслуживание. И все же чувствовали мы себя совсем иначе, чем обычные туристы, — гораздо более независимо и гораздо более «дома». Никто не запрещал нам в свободные от музеев часы сесть в машину и объехать какие-то окраины, окрестности города или расположенные где-нибудь за сорок километров руины. Воскресным утром мы уехали из Варшавы на концерт в домик Шопена… И мы все время находились среди людей, в самой гуще жизни.

На курортах Болгарии и Румынии мы не были привязаны к обязательному пляжу, а могли посетить старинные городки и рыбачьи поселки, а пересекая Болгарию, попали на деревенскую свадьбу. Шумное, веселое шествие остановило караван наших машин — люди приглашали нас погулять с ними. Правда, из четырех машин остаться решил один только наш экипаж — остальные торопились к обеду, — зато мы лицом в грязь не ударили, ели, пили и веселились наравне со всеми, а невесте подарили бутылку «Столичной»: никакого другого чисто русского подарка у нас к тому времени уже не оставалось.

Невеста как будто осталась довольна.

В Югославии нашим гидом был лаборант-химик, решивший подработать в летнее время. Он возил экскурсии и раньше, но ездил всегда в автобусе, рядом с шофером, прекрасно знавшим маршрут. Теперь же он был вынужден указывать нам дорогу сам. В результате, пересекая горную цепь на пути из Белграда в Сараево, мы, по случаю ремонта основной дороги, свернули, под руководством гида, с оживленной магистрали и заехали в горы по тропинке, по которой, как утверждали местные жители, возили только болванов. Мы не сразу уловили, что «болванами» называют тут огромные, особо толстые куски древесных стволов, но ехать нам было так скверно, а прием, оказанный в горных деревушках, был таким сердечным, что мы вполне готовы были принять «болванов» на свой счет — и не обидеться ни капельки.