Рерих

«А ведь все мы свидетели, как до русских потрясений были указаны грядущие события. В 1927 году в Тибете были указаны события в Испании. В 1929 году были подробно указаны бедствия великих армий под Дюнкерком. И с какими показательными подробностями прозрены события! А Финляндия, Англия, резня в Хотане, вступление русских войск в польское Полесье, прохождение войсками Ирана… Сейчас война изуродовала всю жизнь. Прервалась переписка. Неизвестна судьба многих друзей. Книги и архивы, может быть, уничтожены. Общества пресечены. Мысль человеческая — в оковах. Утеснители культуры кричат о ее спасении. Знание подавлено. Гуманизм забыт. Искусство забито. Армагеддон!» [392]

В 1942 году в Америке вышла в свет брошюра с первым годовым отчетом Американо-Русской Культурной Ассоциации (АРКА). В конце книжки был помещен очерк Н. К. Рериха под названием «Подвиг», в котором он объяснял американцам смысл русского слова «подвиг», не имеющего аналога в английском.

«Пусть АРКА хотя бы в утеснении все же творит свое доброе дело, — писал Николай Константинович своим сотрудникам. — У Вас уже накопляется для отчета много полезных достижений. Включайте туда же и „Подвиг“: этот лист говорил о том же добре. Вот мы мечтали о Лиге Культуры. Уже заложены были основы ее. Но разве Хорш и его шайка могли иметь что-либо общее с Культурою? А ведь сейчас такая Лига очень нужна. Можно себе представить, как нелегко было грабителям десять лет носить маску культурных работников! Хитро притворились они. чтобы выждать час ограбления. Все-таки удивительно, что общественное мнение трусливо замолчало позорные, антикультурные преступления Хорша. Ведь его действия не только уголовны — они антикультурны. В этом позор не только Хоршу, но и его пресловутому „покровителю“, вернее, прикрывателю» [393].

Николай Константинович Рерих постоянно жил и работал в Кулу. Он приглашал к себе в гости разных ученых, путешественников, политиков и писателей, но особенно любил принимать друзей.

В 1940-х годах в Кулу к Рерихам часто заезжали разные люди, но не все могли легко попасть в их гостеприимный дом. Новый секретарь, занявший место уехавшего В. А. Шибаева, вначале беседовал с желающими повидаться с Рерихом, и только через несколько дней гость получал ответ о возможности аудиенции.

Еще в конце 1939 года Николай Константинович приглашал к себе в Кулу Джавахарлала Неру. Вот одно из писем Неру, в котором он извинялся за невозможность приехать к Рерихам:

«2 февраля 1940 г.

Дорогой д-р Рерих, недавно Пандит Брадж Мохан Вьяс из Аллахабадского муниципального музея передал мне книгу, содержащую репродукции некоторых ваших картин. Я был счастлив получить от вас этот очень красивый подарок, и я особенно ценю его, так же как и добрые мысли, которые его вдохновили. Я должен извиниться перед вами за то, что задержался с моей благодарностью. Но я закрутился в суматохе нашей сегодняшней политики и к тому же я очень много разъезжаю. Вы уж простите меня за эту непреднамеренную нелюбезность. Я — давний поклонник ваших величественных полотен и с удовольствием прочитал несколько ваших книг… Я надеюсь, что настанет день, когда мне представится возможность посетить вас в вашем прекрасном уединении в Долине Кулу.

Еще раз благодарю вас, с уважением и добрыми пожеланиями, искренне ваш, Джавахарлал Неру» [394].

Между Рерихами и Неру завязалась переписка. Прошло два года. У Святослава возникла идея написать портрет Джавахарлала Неру и его снова стали приглашать в Кулу. Но для того чтобы посетить уединенный дом Рерихов, необходимо было, по обычаям Индии, личное приглашение главы семьи. Поэтому Святослав Рерих решил надолго не откладывать свой визит к Джавахарлалу Неру в Аллахабад и 20 января 1942 года отправил из Бомбея телеграмму:

«Планирую визит Аллахабад на несколько дней начале следующей недели. Был бы благодарен, если бы вы смогли телеграфировать мне, „Тадж-Махал“, Бомбей, если вы окажетесь на месте. Шлю привет Святослав Рерих» [395].

В этот же день пришел ответ: «Святославу Рериху, отель „Тадж-Махал“, Бомбей. Возвращаюсь Аллахабад двадцать четвертого. Буду до конца месяца. Надеюсь будете нашим гостем. Джавахарлал Неру» [396].

Святослав Рерих был очень рад такому ответу, теперь у него появилась возможность не только лично пригласить Джавахарлала Неру в Кулу, но и написать задуманный портрет. Святослав приехал в Аллахабад, и Джавахарлал Неру принял приглашение посетить Кулу.

Наконец, 4 мая 1942 года Джавахарлал Неру отправил письмо, в котором просил встретить его в Лахоре и оттуда сопроводить в Наггар в Кулу.

«Г-ну Святославу Рериху через г-на Б. Дхингру

2, Гольф Роад, Лахор