Репутация плохой девочки

— О, да ладно. — Он закидывает руку мне на плечо и целует мою голову. — Что самое худшее, что может случиться?

— Знаменитые последние слова.

Эван пожимает плечами, таща меня к музыке и танцующим парам.

— Есть пути и похуже.

На несколько часов мы отвлекаемся. Эван не столько танцует, сколько стоит и снимает с меня одежду взглядом. Я теряю свой полупустой бокал где-то в танце. Я кайфую от ощущений. Ткань прилипает к моему телу из-за влажности. Пот стекает по моей шее. Его руки находят обнаженную кожу на моем животе, плечах. Губы прижимаются к моим волосам, к моей щеке, к моему подбородку, пока не встречаются с моими. Целуясь так, как будто все смотрят. Хватаю его за рубашку и провожу коленом по его ноге, пока не вспоминаю, где мы находимся.

Это самое веселое, что у меня было в одежде за долгое время, и все, что мы делаем, это все, что мы когда-либо делали. Ничего не горит, кроме горящих бревен в яме, и только мигающие огни исходят от пламени и камер мобильных телефонов. Лесоруб Джимми выбежал для метания топора, и все делают ставки, пока мы по очереди бросаем острые края в вертикальную деревянную доску. На первый взгляд концепция смешивания средневековое оружие и алкоголь могут показаться рецептом шумной поездки в отделение неотложной помощи, но пока что все хорошо.

— Ты должен попробовать, — убеждаю я Эвана. Учитывая, что он абсолютно трезв, никто не заставлял его бить в цель.

Обнимая меня за талию, пока мы смотрим очередной матч, Эван проводит большим пальцем под подолом моей рубашки. Соблазнительное прикосновение вызывает у меня головокружение сильнее, чем что-либо из бутылки.

— Что ты дашь мне, если я выиграю? И не стесняйся быть настолько непристойной, насколько тебе захочется.

— Мое уважение и восхищение, — невозмутимо говорю я, к его полному унынию.

— Ммм-хм, это так же хорошо, как минет.

Когда Джимми спрашивает, кто следующий, Эван выходит на дорожку, чтобы взять в руки топор. Кто-то хватает Купера, чтобы получить удовольствие от этого, и масса заинтересованных зрителей увеличивается. Однако они обходят его стороной. Потому что Эван Хартли с топором так же близок к смерти, как любой человек с воздухом в легких.

Пока резкий, пронзительный вой сирены не пугает толпу. Музыка резко обрывается. При свете костра видно копа, бредущего по песку.

Он выкрикивает приказы в мегафон, отправляя людей с сомнительным статусом условно-досрочного освобождения в темноту.

— Вечеринка окончена, — объявляет он. — У вас есть три минуты, чтобы очистить помещения или будете арестованы.

На долю секунды у меня появляется слабая надежда, что это Харрисон, имеющий чувство юмора. Но затем из тени появляется лицо полицейского.

Помощник шерифа Рэндалл.

Конечно.

Эван мотает головой в сторону Купера. Все еще сжимая топор, Эван выпрямляется до Рэндалла с его братом, отмахнувшись от моей слабой попытки остановить его. Я уже ощупываю карман в поисках ключей и думаю, поймет ли Мак, когда мне придется пропустить несколько рабочих дней, чтобы уехать из города и отвезти Эвана через границу.

Как будто разделяя мое пророческое видение, Мак подходит, чтобы взять меня за руку когда мы следуем за нашими мужчинами.

— В чем дело? — Спрашивает Купер, делая все возможное, чтобы сдержать глубокое презрение Хартли к правоохранительным органам, просачивающееся в его голосе.

— Все должны разойтись, — сообщает Рэндалл всей толпе.

— Это частная собственность, — отвечает Эван без всякой сдержанности.

Я без сомнения знаю, что прямо сейчас образы Рэндалла, загоняющего меня в угол в баре и пытающегося меня облапать, крутятся в его голове, когда он сжимает в кулаке гладкую деревянную рукоятку топора.

— Ваша собственность заканчивается на траве. Этот песок здесь является общественным пляжем, парень.

Эван наклоняет голову, облизывая губы. Безумный трепет, который он получает от вкуса собственной крови.

— В чем проблема? — Купер делает шаг вперед, чтобы дать немного больше пространства между Эваном и Рэндаллом. — Не пытайся сказать мне, что ты получил жалобу на шум. Все наши соседи прямо здесь.

Не дрогнув, Рэндалл выплевывает плоский ответ.

— У тебя нет разрешение на этот костер. Это противоречит городскому кодексу.

— Чушь собачья. — Терпение иссякло, Эван повышает голос. — У людей здесь все время горят костры. Никому никогда не требовалось никакого чертова разрешения.

— Это домогательство, — говорит Купер.

Со скучающим видом Рэндалл лезет в карман рубашки.

— Мой номер значка указан на карточке. Не стесняйтесь подавать жалобу. — Он тычет им в Купера, который позволяет ему упасть на песок. — Закругляйся или поехали со мной в отделение.

Эван берет визитную карточку.

— Мы же не хотим здесь мусорить, да, помощник?