Грейс тоже там, как и всегда, делает заметки в своем планшете. Я задаюсь вопросом, что же она думает, когда о ней говорят, как о Вещи. Ее будущее под угрозой, а мой отец и остальные вели себя так, словно бедняжки и не было в комнате.
– Ник, это не конец, – успокаивающе говорит доктор Сайлас. – Мы заново подключим репликантов после остановки. Но в этот раз сделаем все правильно. Я буду помогать тебе.
– Согласно Уставу корпорации, мы должны получить предупреждение за семь дней до внесения предложений по всем крупным проектам, – отвечает мой отец. – Так что у меня еще есть время.
– Будь осторожнее, Ник. Лила не из тех, кто бросает слова на ветер.
Папа ничего не говорит. Грейс так же безмолвна, как статуя Атласа рядом со мной. Доктор Сайлас, помедлив, неуклюже хлопает моего отца по плечу.
– Я твой друг, Ник. Твоя семья – это моя семья. Никогда не забывай об этом.
Доктор, хромая, идет к двери, опираясь на свою трость. На побледневшем лице застыло мрачное выражение, глаза затуманились. Выходя из папиного кабинета, он замечает меня. Прячущуюся в темном углу, словно ребенок. Словно беспомощный маленький ребенок, которым я по сути и являюсь, хоть и притворяюсь все время взрослой.
– Привет, детеныш, – говорит доктор Сайлас.
– Доктор Сайлас, – шепчу я. – Я жду отца.
Он кивает. Оборачивается в сторону кабинета.
– Ты все слышала, да?
– Совсем чуть-чуть, – вру я.
– Мне так жаль, что Раф погиб. Я знаю, что вы были близкими друзьями.
– …Мне тоже жаль. Я бы хотела, чтобы все было по-другому.
Он улыбается и цитирует записку, прикрепленную к старому сломанному андроиду.
– Лучше пожелай, чтобы этого вообще не случалось, детеныш. – Его улыбка гаснет, и лицо становится серьезным. – В последнее время Рафаэль не казался тебе странным? Он не говорил тебе или Мари ничего необычного?
– Он казался печальным.
Старик задумчиво закусил губу.
– А остальные репликанты? Ты замечала, чтобы кто-то из них вел себя не так, как обычно?
Я думаю об Иезекииле, укравшем для меня розы. О Фэйт, попросившей хранить ее тайну. О Грейс и Габриэле, застывших в объятиях друг друга.
Я по-прежнему хочу, чтобы у меня было то, что есть у них.
– Нет, доктор Сайлас, – говорю я.
Старик, но не мой дедушка, вздыхает.
– Мне жаль, Ана.
И теперь я знаю.
Знаю так же точно, как то, что в моей груди бьется сердце.
Как то, что в моих легких воздух.
Меня зовут не Ив…
_______
Он приходит в мою комнату.