Реплика

— В твоих способностях я нисколько не сомневался, — потрафил его оперскому таланту Алексей Борисович. — И кто же он?

— Она, — поправил Назаров. — Девушка-кассир. Уже во всём покаялась. Когда шёл капремонт здания её двоюродный брат, рулил бетонными работами в подвале. И, надо же так совпасть, что он оказался заядлым диггером — подземную Москву изучил, как никто, и что под «Савоем» творится, разумеется, знал… Так он, ту часть стены будущего хранилища, которая старый тоннель перекрывала, армировать не стал — только чуть забутафорил старую кладку. В общем, расстарался на перспективу в намерении при случае продать ценную информацию за дорого. Девчонка была в теме и для подсветки изнутри правдами-неправдами устроилась к нам в казино кассиром…

— Ну и кому продали ценные сведения? — не удержался от вопроса Кузин.

— Тут всё не так тупо однозначно, — продолжил сохранять интригу Назаров. — У девушки несколько месяцев назад кавалер появился. Он в казино пару раз заходил. Потом встретил после смены. Напросился сопроводить до дома. Дальше-больше: цветы-рестораны, любовь-морковь — короче, очаровал. А недавно этот мужчина мечты сам завёл разговор насчёт того, чтобы нахлобучить казино. Вот и возникла общность интересов! — выдал Назаров в виде заключительного аккорда.

— А имя у героя-любовника есть? — спросил Алексей Борисович.

— Ей он представился Андреем, — кисло поморщившись и не скрывая скепсиса относительно соответствия истине названного имени, ответил Валерий Иванович. Всем своим видом он давал понять, что с таким же успехом кавалер мог быть Петром, Павлом или Сидором. — В паспорт она не заглядывала. Где обитает, неизвестно — время проводили или у неё, или в кабаках. Да и что в имени тебе его?! — на Шекспировский манер иронично воскликнул Назаров. — Это тот, которого в тоннеле ухлопали. Я фотографии всех злодеев ей показал, она его и опознала…

— Не помню, чтобы я тебе их давал, — недовольно поморщился Кузин. — Где добыл?

— Пусть это останется моей маленькой тайной! — отшутился Назаров. — Но, вообще-то, пора бы тебе знать, что некоторое количество денежных знаком способно творить чудеса… Да ты не волнуйся. Всё в рамочках — ничего противозаконного. В настоящий момент девица и её кузен дают показания следователю. Он сказал, что зарывать их не станет, а дальше как суд решит.

— Понятно. — рассеянно кивнул Алексей Борисович, спросив напоследок: — Надеюсь после допроса трупы кассирши и её братца-диггера не всплывут где-нибудь в Москве-реке или Яузе?

— Моё дело — добыть информацию, — дипломатично уклонился от ответа Назаров. — Наверх доложил, а остальное меня не касается. Ущерба-то не было. Не думаю, что дойдёт до таких крайностей…

Однако своим ни «да», ни «нет» он лишь заронил подозрение, что такую возможность исключать нельзя.

Когда начальник службы безопасности «Савоя» удалился, Кузин посидел ещё какое-то время и, вспомнив, что за всей этой суетой кое-что совершенно вылетело у него из головы, встал и потопал на шестой этаж…

Следователь даром времени не терял и за прошедший день успел предъявить для опознания шестерым потерпевшим — скольких уж удалось выдернуть на скорую руку — фотографию убиенного бандита, и все они подтвердили, что он и есть тот, кто называл себя «Бесом». Для окончательного устранения каких бы то ни было сомнений на сей счёт следаку требовалось заключение дактилоскописта. Прошлым вечером он позвонил Кузину и попросил по возможности форсировать процесс. Ещё вчера Алексей Борисович собирался перед уходом домой заглянуть в ЭКУ и, если потребуется поторопить кого следует, но, как водится, завертелся и забыл.

Поэтому сразу после разговора с Назаровым поспешил выполнить просьбу следователя. Впрочем, тому не о чем было беспокоиться. Всё обошлось без сюрпризов. Дактилоскопическая экспертиза безоговорочно подтвердила, что человек, труп которого сейчас находился во 2-ом морге, и «Бес» — одно и то же лицо, в чём, к слову, Алексей Борисович и так ничуть не сомневался. Результат же инициированного Алексеем Борисовичем самодеятельного габитоскопического исследования был получен на словах. Если он чем и удивил видавшего виды сыщика, так только цифрами: восьмидесятидевятипроцентное совпадение. Это даже не много, а очень много.

Дальнейшая судьба заключения по пальчикам была предсказуема — её приобщат к уголовному делу, и вся недолга. А вот габитоскопия…

— Кто бы подсказал, что с нею делать? — озадаченно пробурчал себе под нос Кузин, покидая кабинет эксперта.