Replay

Тушу сигарету, стлевшую меж пальцев. К которой практически не притронулась, наивно считая её спасением, избавлением от настигшего вихря мыслей. Отстраняюсь от стены, следуя в сторону бокового входа.

Решительно пересекаю порог, вновь оказываясь у комнаты, из которой мгновение назад он меня выгнал. По пути, в первый же шкаф определяю пачку. Вхожу без стука, встречая его удивленный взгляд, поднятый над грудой бумаг.

Выдаёт напряженно, словно останавливая одну из глупейших попыток к сближению:

– Чего-то не поняла?

– Ошибаешься, – произношу медленно. Тихо. Почти на распев. Подхожу к кромке стола, стараясь не разрывать зрительного контакта. Не смотреть по сторонам, идеально переигрывая испорченную ранее сцену. Дубль два. Искореняя ошибки.

Слегка подаётся назад, сосредоточенно вглядываясь в глаза. От легкого движения стул откатывается к окну, позволяя продвинуться ближе. Облокотиться на деревянную гладь, оказавшись напротив.

Плавно усаживаюсь поверх бумаг, не рискуя нарваться на очередной выпад, отодвинув их в сторону. Прикусываю нижнюю губу, занося стопу над поверхностью его брюк. Аккуратно касаясь ткани пальчиками. Поглаживая. Молча наблюдая за его сужающимися глазами. Разбивающейся на части попытке контроля, о прерывистое дыхание, вылетающее из приоткрытых губ. Проникает ладонями под бедра, приподнимая над гладью стола. Вызывая во мне легкий отклик ухмылки. Один : один. Ничья, приносящая мнимое ощущение, словно приручить этого зверя всё-таки можно. Не выказывая должного превосходства. Обойти по очкам…

Рывком ссаживает себе на колени, впечатывая грудью в районе своего подбородка. Обхватывая пальцами затылок, наклоняет к себе, касаясь губами линии скулы. Вызывая жжение у виска. Проходит по коже языком, выжигая края раны горячим дыханием. Шепча хрипло:

– Не красиво получилось.

– Это можно считать извинением? – уточняю, кривясь от боли и неудобства позы, простреливающей разрядами мышцы.

– Предостережением, насколько опасно переступать запретную черту, в случае, если не готова идти до конца.

Приотпускает, позволяя впитать в себя эту мысль. Скидывает по плечам атласную ткань. Оголяет грудь, сжимая мышцы меж пальцев. Жадно впиваясь губами. Прикусывает. Выдавливая из меня запоздалый кивок. Обещание, срывающееся с губ едва различимым шепотом:

– Впредь обязуюсь быть более рассудительной.

(А.С)

– Не моё дело. Бл@дь… Действительно же, – в который раз уверяю себя в истине данных слов, противоречиво убеждаясь в обратном.

Границы, очерченные ею, слишком осязаемы. Огорожены металлическими прутьями, которые с трудом можно переломить. Тщетно проваливая попытку подобраться ближе. Кляня себя на чём свет стоит за это безумное желание, захватывающее изнутри. Тормозя в себе каждый шаг, скрипом катящегося с горы механизма, взрывающего сознание. Логически принимая ту мысль, что следует держаться подальше. Ради своего же блага. Теряющего смысл бестолкового существования в очерченных рамках. В замкнутой клетке, сужающейся вокруг с каждым днём. С каждым брошенным ею вскользь взглядом. Уводимым в сторону при малейшем контакте. Задумчивым. Как тогда… Возле машины, проклиная на грозящие муки бархатным тембром голоса, сладостью поцелуев. Ненавязчиво задавая короткий вопрос:

– Снюсь…?

Все эти дни. С того момента, когда выстроила непробиваемую бетонную стену. Превращая каждую ночь в испытание. Ввергая в ежедневную пытку. Измучивая неподдельной улыбкой, реалистичностью дублируемых во сне сцен. Стояком, мать твою, не сходящим к полудню. Брождением по территории до середины ночи, в нежелании испытать это вновь. Боясь засыпать. Посылая ко всем чертям здравый смысл. Завершая на скорую руку дела, сливая как можно скорее Кирсанову, ожидаемый им автомобиль. Зарекаясь вновь браться за дело. В который раз, преследуя Бажена, словно тень, собираясь поговорить о неминуемом уходе. В нашем случае для этого достаточно и устного соглашения. Никаких объяснительных и официальных документов, подтверждающих многолетнюю "связь". Доказательств, способных "очернить" честное имя. Всё, что я делаю под его началом, фактически не имеет с Всеволодом ничего общего. Стоит спалиться – он первым окреститься в "незнании" происходящего перед его глазами. Перекладывая ответственность на меня за излишнюю циничность в желании набить карманы легкими деньгами.

В который раз начиная разговор, с трудом выдерживая пытку "глаза в глаза", спрыгиваю с темы, осознавая неспособность уйти. Выпустить из рук иллюзию, пленившую тело и душу. Отказываясь списать произошедшее на ошибку… Находя тысячу и одно оправдание каждому жесту.