Replay

– Придурок, – фыркаю глухо. Сказать бы этим дурам какую должность он при мне занимает. Их пыл в миг бы остыл. Только… это сломает игру.

Иду в закрытую зону. Не оборачиваясь. Гордо расправив спину. Уточняя у консультанта, как только мы скрываемся с просматриваемой территории:

– У вас есть служебный выход?

– Не поняла… – мямлит хмурясь.

Сую ей под нос карту, говорящую саму за себя о лимите, по слогам, точно ребенку повторяя:

– Мне необходим служебный выход.

– Дверь направо, – не сводя глаз с пластика, появившегося в её руке, проговаривает отстранённо. – Что мне с ней делать?

– Для начала выбрать всевозможное бельё моего размера и оплачивать с небольшим интервалом по времени. Задержите его здесь хотя бы на полчаса. Карту вернёте вместе с вещами.

– Хорошо, – криво улыбается, чувствуется, так до конца и, не понимая, чего от неё хочу.

– Не дайте ему раньше догадаться о моём отсутствии. Чаевые назначьте сами, – широко улыбаюсь, бросая напоследок спасибо, через минуту оказываясь на лестнице, выходящей на улицу. На прямую. К наземной парковке. Оборачиваюсь, окидывая взглядом сверкающий огнями торговый центр. Небо заволокло тучами. Ещё не время для сгущения сумерек, а кажется, будто на дворе поздний вечер… Куда теперь? Бреду к первому попавшему на глаз такси, усаживаясь в теплый салон. На секунду замешкавшись называю адрес… вернее район, в котором, кажется, слишком давно не была. Прося водителя остановиться у попутного цветочного магазина, отворачиваюсь к окну, задумавшись, стоит ли выключать телефон? Не уверена, что он в курсе моего номера. А Всеволод… думаю, этот самонадеянный тип вначале поедет домой и, лишь после того, как меня там не найдёт, пойдёт на ковер, объясняться с глазу на глаз, с начальством.

– Без толку бежишь, деточка, – слышу позади себя хриплый голос. Тихий. Гипнотизирующий. Заставляющий помимо воли обратиться в слух.

Расплачиваюсь с водителем, оборачиваясь назад. Предо мной стоит цыганка с заплетенными в толстый хвост волосами, оплетшими плечо из-под темной косынки, кружевным узором. Морщинистое лицо совсем посерело, утратив былой цвет. Покрытые сеточкой тонкие губы, почти не шевелятся, когда их хозяйка произносит, больше похожие на лёгкий свист звуки. Одежда потрепана, но на редкость чиста. Сухожильная рука, протянутая в мою сторону, открыта ладонью вверх, прося подаяние.

– Позолоти ручку. Расскажу правду. Авось прислушаешься и не совершишь непоправимых ошибок.

По телу прибегает озноб, а в груди образуется давящий на лёгкие ком, свитый из страха пошевелиться и желания сбежать прочь. Молчу, расстёгивая молнию сумки, вытаскивая из кошелька одну из немногочисленных наличных купюр.

– Дочка будет у тебя от него, – произносит устало, а мне хочется рассмеяться в голос, сославшись на недоверие к фразе, звучащей как откровенный бред.

– Вы же видите по руке, я не замужем, – парирую нервно.

– Не велика разница, – продолжает монотонно, не насыщая разговор присущей подобным "провидицам" заискиванием и теплотой. – Не отмахивайся, что молода. По меркам цыган, в девках ты засиделась уже как года два.

– Глупости, – бормочу тихо. – Вы ещё расскажите о поводе, что привёл меня в такое время сюда.

– Отпусти грехи, – произносит, не замечая в моём тоне долю неуважения. – Ничто так не приносит ворох несчастья, как тянущая камнем вина. Он давно простил тебя. Отпусти. Не томи его душу. И себе нет покоя тут и ему там. Как только примешь истину – обретешь радость. Нет – так скитаться тебе впотьмах вокруг своего счастья, не зная, с какого бока к нему подойти.

Отворачивается, уходя в сторону. Хромая. Оставляя после себя шлейф недопонимания. Желания подбежать, обернув к себе. Расспросить. Для чего? Это всего лишь психологический приём. Не больше. Она считывает картинку, ничего не знает о моей жизни. Бьет наугад, развивая тему, которая смогла зацепить. Отразилась на лице эмоционально… Зажмуриваюсь, пытаясь стереть из памяти её слова. Забыть. Всё итак перевернуто на голову. Для постановки диагноза осталось только поверить сказкам старой цыганки, блистательно отработавшей нули на купюре.

Прижимаю хризантемы к груди. Белые. Броским пятном выделяющиеся на фоне платья. Иду вперед, утопая каблуками в слегка влажной дорожной насыпи. Дождик прошел. С грозой. Оставив в воздухе запах озона. Вдыхаю глубже, наполняя прохладой лёгкие. Уверяя себя. Как в последний раз. Всё обязательно будет. Обязано быть. Хорошо.