Читаем Репетитор полностью

М а р и я - К о р н е л и я. Кто вас знает — а вдруг по рассеянности? У вас же память так себе… Например, записочку, которую вы получили тогда, в конце вашего выступления у нас в лицее, — вы ее начисто забыли, а? «Я люблю вас, Филипп Ривьер!» Не было второй такой дуры, как я…

Ф и л и п п. Я шельмовал не вас. А если воспоминание о том вашем… порыве еще теплится — позвольте мне унести эту тетрадку и холст Рикардо Делано. Сделайте так, чтобы меня не обыскали при выходе. Клянусь вам, спасти кого-то — это лучшая роль в наши дни! Я вот, например, никого еще не спас — вы будете богаче.

М а р и я - К о р н е л и я. Ага, понятно. Вы, как Христос, пройдете по морю, как по суху. И вы, и ваши поэты, и Делано, ваш гений психованный… А я? Мне скучно здесь, скучно, скучно… на это вам наплевать? Мне и раньше было невесело, а теперь совсем невмоготу будет… посреди всех этих рож… майоров, полковников, капралов, шпиков из Легиона надежности — их тут сотни, и никого, кроме них! Вот еще два маразматика только — бабка и дед. Не жалко вам — оставлять меня тут одну? Я же разобью себе лоб об стенку… А что еще остается после ваших речей? Или вот… буду пить. Спорим, смогу три фужера подряд? Полных! Ррраз! (Пьет.)

Ф и л и п п. Вам станет нехорошо.

М а р и я - К о р н е л и я. Вам-то что? Были бы вы мой автор и мой режиссер — тогда я еще понимаю… (Наполняет второй фужер.)

Ф и л и п п. Не смейте! Я сейчас позову Кармелу.

М а р и я - К о р н е л и я. Ее-то зачем? Она не гувернантка моя, она горничная. Если уж звать, то майора. Вот кто мой… в общем, вы понимаете. Но его вам неохота звать. (Наливает снова.) Потому что лавочник, да? Так они все лавочники. Тут уж ничего не поделаешь. У майора еще самая безобидная лавочка — фирма детских колясок! Но ему хотелось что-нибудь более мужественное. Еще за год до этого… до переворота, он стал папин адъютант… а теперь вот — мой гувернант. А я пью третий фужерант!

Ф и л и п п. Мне придется позвать его, если вы не прекратите накачиваться. Поставьте на место!

М а р и я - К о р н е л и я. Давайте подеремся! Вы каратэ знаете? Подеремся или — лучше — поцелуемся! Потому что у меня… экстаз! Ничего страшного… когда мужчина еще вполне, а жена его уже старенькая… почему же он не имеет права? Имеет! Да здравствуют права человека!

Ф и л и п п. Ну полно же, придите в себя! Утром вы не будете знать, куда деться от стыда! (Похищает вино со стола и прячет за диванчиком.)

М а р и я - К о р н е л и я (повисает на нем). Как это — «куда деться»? В бассейн! А хотите, прямо сейчас? Ну что вы заладили: стыд — совесть, стыд — совесть… Что, стыдно поцеловать любимого сказочника? Как вы думаете, если бы там, где они допрашивают… в подвалах Легиона… если бы там не мучили, а целовали? Ведь было б совсем не так стыдно, как сейчас… а? Что вы молчите?

Ф и л и п п. Не с кем разговаривать. Вас уже на бутерброд можно намазывать.

М а р и я - К о р н е л и я. А вы хотите такой бутерброд? Вам было бы вкусно? Ой, я забыла утку по-пекински вам заказать… Или лучше жаркое из козленка?

Ф и л и п п. Подпишите мне пропуск на выход и ложитесь спать.

М а р и я - К о р н е л и я. На выход? Ха-ха! Мы выйдем отсюда вместе, только вместе. И полетим в Париж. Там мы сделаем спектакль… такой, что весь Париж закачается! А что?! (Ищет спрятанное Филиппом вино.) Сейчас по последней на дорожку… и — в самолет…

Входит  к а п р а л  О р л а н д о  с коротеньким, игрушечного вида карабином и занимает пост в дверях. Из лоджии, где никого, казалось, не могло быть, появляется еще один  л е г и о н е р, с таким же карабином, и тоже остановился в дверях.

Ф и л и п п (убирает тетрадь во внутренний карман). Такое впечатление, что мы прилетели уже…

М а р и я - К о р н е л и я (не замечает перемен). Куда, в Париж? Бросьте. Меня все морочат здесь. Вот графин куда-то фискон… фин… кос-ковали…

Входит невысокий, плотный, лысеющий человек в расстегнутом френче. Это генерал  Б а р т о л о м е о  Т и а н о с, или  П а п а  Б а р т, диктатор Каливернии. Сопровождает его майор  В и ч.

Папочка!.. Откуда ты взялся?

П а п а  Б а р т. С неба, дитя мое, буквально с неба. (Целует в лоб.) Позволь… дотронувшись до тебя, можно захмелеть?!

М а р и я - К о р н е л и я. Ну и что? Вино полезное, хорошо пахнет… Хуже, когда от дамы разит этим самым… патокой, если, к примеру, она сахарными заводами занимается…

П а п а  Б а р т. Что-что-что?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы