Ренегат

Тот ничего не ответил, но, судя по нарастающему и расходящемуся кругами гулу, кивнул. В толпе тут же начались перешёптывания. Кто-то оперативно переключил фонтан деланной жалости с новичка, оказавшегося злобным придурком, на безвинно убиенного и всеми нежно любимого Димку чувашина. Кто-то взялся строить гипотезы о возможных причинах неудачи бедного парня, старательно заглушая бессмысленным трындением урчание желудка. А иные, наиболее честные, не скрывая радости, щерились и глотали обильно выделявшуюся слюну.

Спустя минут пять их ожидания были вознаграждены. Входная дверь открылась, и двое «святых» в кожаных фартуках поверх смоченных потом холщёвых рубах втащили здоровенную бадью. Мясной аромат, настолько крепкий, что ясно ощущался даже сквозь плотную завесу вони, моментально распространился по бараку, вызвав, как по команде, дружное ответное «м-м-м-м-м».

— Подставляй посуду, — зычным басом проорал один из разливающих, — Димка чувашин угощает!

Второй раз просить не потребовалось. Полторы сотни мисок загремели о прутья в трясущихся от вожделения руках. Пара больших деревянных черпаков попеременно опускалась в бадью и отработанным размашисто-щедрым движением справа-налево заполняла бульоном чаши страждущих. Многие из получивших свою порцию гурманов не спешили отходить, они на карачках проползали между ног к решётке и старались поймать в миску ещё хоть немного ароматной наваристой жидкости, что расплёскивалась сверху.

Бадья, проталкиваемая разливающими, медленно и неумолимо двигалась вглубь барака пока не достигла финиша, остановившись возле клетки Стаса.

— Ну-у-у… — многообещающе начал упитанный и раскрасневшийся от усердия бородач, — тебе, мил человек, как новосёлу, сегодня самый навар.

Он опустил черпак на дно и, пошурудив там, плеснул в миску тёмного от мясной взвеси бульона, после чего расплылся в благодушной улыбке, переворачивая свой рабочий инструмент, из которого под многочисленные завистливые вздохи в бульон упал серовато-коричневый, разделяющийся от долгой варки на пряди, шмат.

— Кушай на здоровье. Оно тебе понадобится.

Кормильцы, исполнив свою горячо приветствуемую народонаселением барака обязанность, удалились, а Стас всё так и продолжал стоять около решётки, задумчиво глядя на плавающий в бульоне Димкин кусок. Тот безмятежно колыхался среди набухающих жировых пятен, сливающихся, разделяющихся, липнущих к стенкам миски…

— Эй, — прервал созерцательную медитацию неуверенный окрик.

Стас перевёл взгляд с останков горе-беглеца на источник звука и увидел жмущегося к ближней перегородке мужичонку. Этот субтильной наружности индивид с бледной осунувшейся физиономией обвился вокруг прутьев и раболепно скалился, демонстрируя ряд гнилых, торчащих наружу зубов. Голос подавал именно он, в то время как остальные, вылизав посуду, жадно пялились на нетронутую порцию в руках Стаса.

— Чего?

— Ты ведь это, — индивид указал грязным пальцем на миску, — есть не будешь?

Стас демонстративно покрутил объект вожделения, рассматривая переливающуюся жировую плёнку, и задумчиво помычал.

— Ну-у-у… Даже не знаю. Не решил пока.

— Дай мне, — дрожащим голосом попросил индивид. — Зачем продукт зря переводить? Новичков с этого варева наизнанку выворачивает, а я привычный уже. Дай.

Но зловредный новичок продолжал молча перекатывать миску в ладонях

— Ну пожалуйста, — взмолился индивид. — А хочешь… я тебе отсосу? Да. Я хорошо умею. Хочешь?

Стас брезгливо покосился и хотел уже в порядке изощрённой мести выплеснуть бульон на землю, но передумал.

— Держи, — протянул он индивиду желанное лакомство.

Тот левой рукой вцепился в посудину, правой — молниеносно запихал в рот кусок мяса и принялся жевать, прихлёбывая через прутья из миски.

— Храни тебя господь! Добрый… добрый человек! — полились благодарности, прерываемые чавканьем и сглатыванием. — Я сейчас, скоро, доем только и…

Стас вздохнул, сделал круг по камере, набрал соломы почище, уселся в дальний угол и со словами: «Идите вы все на хуй» отошёл ко сну.

Глава 3

«Жарко. Чёрт! Почему так жарко? Что это за место? Зачем я тут?»

Стас попытался встать, но не смог. Руки и ноги не слушались. Он попробовал оглядеться, однако и это простое действие выполнить оказалось не под силу. Тело не отвечало на приказы мозга.

«Да что за херня?»

— Подсоли чуток, — донеслось откуда-то сзади.

— Ничего, — басовито возразили левее, — и так сожрут.

«Кто это? Кто здесь?! — крикнул Стас, но себя не услышал, лишь тупое ватное «ух-ух, ух-ух» в голове. И жужжание. Нет, жужжание не в голове. Сверху.