Рене по прозвищу Резвый

— Да, это верно, каждый за себя, но добыча — одна на всех! — наставительно поднял вверх палец Сиплый. — Это главное пиратское правило. Эх, сопляк, — он глянул на Рене с некоторой жалостью, — ничего-то ты не знаешь. Ладно, — вдруг резко отрубил он, словно приняв для себя какое-то решение, — если жив останешься, так и быть, научу тебя, что такое — быть настоящим пиратом, по всему видно, что выйдет из тебя толк. Так постарайся уж не сдохнуть сегодня!

— Ладно, — кивнул Рене. Это обещание он бы и сам выполнил с большой радостью.

— Ну тогда бывай, — кивнул ему Сиплый и пошел к капитану, который все еще стоял у правого борта с подзорной трубой в руке.

Все произошло так, как и предупреждал Сиплый. Пиратский бриг выскочил из-за острова как раз тогда, когда до «Скромницы» оставалось всего ничего, и сразу начал обстреливать ее паруса, чтобы не бежала так быстро. Выстрелы оказались удачными настолько, что вывели из строя не только паруса, но и грот-мачту, что нельзя было назвать иначе, как чудом. Даже Рене без всякой подзорной трубы было видно, как ее верхушка накренилась, а потом согнулась чуть ли не пополам, повиснув на фалах и вантах. «Скромница» резко снизила скорость и с отчаянием смертницы начала обстреливать своего противника из бортовых и кормовых пушек. От первого дружного залпа заложило уши, и в воздухе запахло дымом и пороховой гарью. Рене стоял в толпе пиратов, и ему было страшно. Так страшно, что хотелось упасть на палубу и зажать ладонями уши. Только остатки гордости не позволили ему этого сделать. А еще Рене очень вовремя представил себе лицо своего отца. Вернее, каким бы оно было, если бы тот узнал о недостойном поведении своего сына. Этого оказалось достаточно для того, чтобы Рене быстро выпрямился и сделал вид, что плевать он на все хотел.

Ядра со свистом пролетали мимо, некоторые не дальше, чем в нескольких метрах от корабля. Одно прошло совсем близко, оно даже задело край борта и снесло леера и часть обшивки, после чего упало в море. Однако удача сегодня была на стороне пиратов. Их капитан (Рене, кстати, так и не поинтересовался, как его зовут, так же как, впрочем, не узнал и названия корабля, на котором находился), так точно рассчитал маневр, что их бриг прошел по самому краю сектора обстрела и птицей подлетел к медленно ковыляющей на дырявых парусах «Скромнице».

Когда он оказался от нее на расстоянии в шесть-семь метров, капитан скомандовал:

— Готовь крюки!

Около двадцати пиратов, те, у кого в руках были абордажные крюки, вышли вперед и встали так, чтобы не мешать друг другу. Остальные попятились назад.

— Бросай!

Дружно размахнувшись, пираты бросили крюки. Попали почти все. Судя по воплям, раздавшимся со «Скромницы», пара штук точно зацепилась за кого-то из тамошнего экипажа. Их сразу же принялись тащить на себя. К тащившим присоединились остальные, и через пару минут два корабля прижались друг к другу бортами, как родные сестры после долгой разлуки.

Рене успел удивиться хаосу, царящему на «Скромнице». Похоже, что тамошняя команда совсем потеряла присутствие духа. Кто-то молился, стоя на коленях, кто-то рыдал в голос. Только около половины из них выстроились в шеренгу и выставили перед собой пистолеты. Интересно, чего это они? — мельком подумал Рене, а потом вспомнил, какие ужасы рассказывали о жестоких и кровожадных пиратах на борту «Вольного ветра». Воистину, послушаешь такие сказки, и жить не захочется. Вот они и не захотели.

— На абордаж!!! — закричал капитан, и его поддержала сотня луженых глоток.

С громкими воплями и руганью пираты посыпались через борт. Рене, помня наставления Сиплого, перепрыгнул на «Скромницу» одним из первых. Можно было, конечно, не торопиться, но вряд ли бы это осталось незамеченным. И хоть Рене в этот момент и трясло, как в лихорадке, он все же предпочел прыгнуть через борт, чем проявить трусость. Как бы там ни было, а бароны де Гранси никогда не бегали с поля боя.

Навстречу пиратам прозвучала команда «пли!», и раздался залп из всех пистолетов, которые нашлись на судне. В такой толчее почти все пули нашли цель, и многие пираты попадали под ноги своим товарищам, напирающим сзади. Рене повезло. Когда раздался залп, его как раз толкнул плечом один из пиратов. Он зло выругался на ничего не умеющего салагу и тут же поймал предназначавшуюся Рене пулю. Медленно-медленно, по крайней мере так показалось Рене, он упал на палубу. Вокруг будущего барона на миг повисла тишина, которую, впрочем, быстро прервал другой пират, который перепрыгнул через упавшего, вопя во всю глотку. Его перекошенное криком лицо пронеслось мимо Рене со скоростью бешеного зайца.