ReMind

Она нахмурила свои красивые брови. Я сейчас растаю. Не могу переносить этот взгляд. Блестящие глаза пронзают меня насквозь, расползаясь по всему телу таким невероятным теплом, что даже осенний ветер, обдувающий промокшие конечности, не в состоянии с ним совладать. Я боялся лишь того, что может последовать за ним.

– Ты явно не первый и не последний, Джек. Я научилась легко распознавать такое поведение. И все вы ведете себя как один, – она говорила так тихо, мне пришлось с жадностью ловить каждое слово. – Странные, глупые, слишком явно показывающие все эмоции, но ни один не подошел и не признался.

Это звучало очень грустно. Я осознавал, что причина вовсе не в трусости ее окружения, а в моих хитрых манипуляциях над мозгом примерно каждого парня, что оказывался в радиусе ее досягаемости.

– Знаешь, в этом нет ничего странного, Клейн, – неожиданно для себя самого заговорил я внятным и спокойным голосом. – Ты слишком яркий человек, чтобы остаться кем-то незамеченным. С моей стороны даже глупо констатировать этот очевидный факт. Не могу сказать, что тут есть какая-то невыносимая любовь, но ты явно интересна мне. По-другому просто быть не могло.

– Ха, я развела тебя на признание, – усмехнулась она, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. – Это было легко.

Что за непонятная смена настроения? Чего это она сразу стала такой улыбчивой и веселой?

– Нет, подожди, я ни в чем не признавался, кроме очевидного интереса. Ты все воспринимаешь слишком преувеличенно.

– О да, именно поэтому ты довел себя до состояния тюленя в той кофейне? – спросила она, уперев руки в бока. – Попытайся придумать оправдание получше.

– Это было по разным причинам. И вообще, если какой-то там бармен позвонил и сообщил обо мне, это еще совсем не повод приезжать. Ты тоже что-то скрываешь, Клейн?

– Хороший выпад, – оценила девушка, медленно начиная двигаться в сторону моста. – Но не льсти себе сверх меры. Я человек любопытный, и что-то в тебе выглядит странным, загадочным. Вчера ты только усилил мое любопытство этим странным поступком. Убежал так внезапно, прямо на “пике славы”, если можно так выразиться. Поверь, я с трудом поборола желание проследить за тобой. Это все же твоя работа, не хочу красть ее.

– Эй, – обиженно отреагировал я, двигаясь за ней.

– Но и это еще не все. Слишком много всевозможных мелочей указывает на то, что ты что-то скрываешь, Джек. Этот странный случай в университете с моим “отпуском”, который ты явно подстроил, а через неделю после этого Омид рассказывал какие-то дикие истории, связанные с тобой. При этом у большей части группы воспоминания явно не совпадали с тем, что происходит на самом деле. Они были уверены, что ты посещал универ исправно каждый день.

По мере произнесения ею слов, я все больше и больше холодел внутри, боясь и дальше вести этот разговор, но не мог отделаться от него, поэтому просто продолжал идти вслед за Клейн, слушая каждое предложение.

– А вчера ты как-то выяснил, куда я направляюсь, причем так внезапно. Я бы не придала этому такого уж большого значения, если бы не сегодняшний случай. Этот бармен поведал мне то, что вызвало чувство дежавю. Ты узнал о нем такие подробности, которые он не сообщал. Как это вообще можно принять за совпадение, Джек?

– К чему ты клонишь? – спросил я прямо, настраиваясь на серьезный тон.

Клейн остановилась на середине моста, повернулась в сторону реки и оперлась руками о перила, глядя на воду. Ее волосы, свисающие до расслабленных плеч, обдувал сильный осенний ветер, а на лице смешались самые разнообразные эмоции: любопытство, энтузиазм и даже страх. Уперев крошечный подбородок в переплетенные пальцы рук, Клейн задала вопрос:

– Ты когда-нибудь думал, как мало значишь в масштабах Земли?

Этот вопрос вывел меня из равновесия. Эх, Клейн, если бы ты только знала, о чем я постоянно задумывался последние недели. Несмотря на промелькнувшую мысль, я продолжил молчать, ведь вопрос явно не требовал ответа прямо сейчас, он лишь подводил к сути.

– Каждую секунду в этом мире рождается примерно четыре и умирает примерно три человека. В интернет загружают около семи секунд уникального видео, где-то взлетает или садится самолет, выполняется более пятидесяти тысяч запросов в поисковиках, сотня молний ударяет Землю, более тысячи человек занимаются сексом и меньше пяти сотен признаются в любви. Этот мир – один сплошной муравейник. В нем нет смысла, порядка, нет никакого особого предназначения и общей цели. И это только одна планета. Ты всего лишь песчинка, крохотная, ничего не значащая. Ничего особенного эта жизнь тебе не преподнесет, – даже несмотря на такие депрессивные речи, Клейн по-прежнему сохраняла слабую улыбку на лице. – Я всю свою жизнь ищу что-то или кого-то особенного, необычного, явно выделяющегося на фоне рамок привычной реальности.

– Клейн…

– Я ищу что-то уникальное, – перебила меня девушка. – Но если сидеть и ждать, ничего интересного никогда не случится. Так скажи мне, наконец, Джек, что происходит?