Реквием по завоевателю

— Вы хотите нас еще кем-то напугать? — вежливо сказал Мак Рудер, бросив взгляд на своих солдат. — Тащите сюда своих ветеранов. Мы вышибли дух из пяти дивизионов, леди! Вышибем дух и из остальных, которые еще остались у императора! Посмотрим, у кого еще хватит смелости встать против Синка! Посмотрим!

— Вы все ухе трупы, — холодно ответила Или и направилась к двери.

«Интересно, они меня выпустят отсюда?»

— Трупов больше не будет! — разнесся по цеху четкий, командирский голос.

На завод опустилась тишина.

Или обернулась.

В нескольких шагах от нее стоял очень молодой человек, одетый в обычный боевой скафандр, лишенный каких-либо украшений и знаков различия. Буйная, нечесанная шевелюра, запавшие щеки и выделявшиеся скулы придавали его лицу каменное выражение. Нос был прямым, губы широкими, лоб гладким и высоким. Он словно подчеркивал интеллигентность хозяина.

Глаза молодого человека прямо-таки буравили ее. Один был серо-стального цвета, другой — темно-желтый. Они внимательно изучали ее. Или с удивлением рассмотрела в них странную смесь уязвимости с начальственностью. Она не могла определить почему, но он казался ей особенным человеком, обладающим чем-то вроде магнитного притяжения, своеобразной аурой энергии и душевной силы.

Почему же он кажется ей таким знакомым? Где они могли видеться раньше?

— Мак, — обратился молодой человек к надоевшему Или Маку Рудеру тоном легкого упрека и одновременно мягко. — Когда же ты научишься сдерживать страсти? Однажды это сослужит тебе плохую службу.

Или заметила, как Мак Рудер, державший себя с ней все время очень вызывающе и нагло, как-то моментально размяк от слов своего командира.

Синклер обратился к остальным солдатам.

— К вам, между прочим, это тоже относится в не меньшей мере. Ваша ненависть в общем-то понятна, но не должна обретать конкретные формы. Это принижает значение всего того, что мы с вами сделали. А теперь оставьте нас и дайте нам возможность положить конец взаимному убийству соотечественников. Мхитшал, а тебя я попрошу раздобыть для меня и министра по чашечке стассы. Отнеси их в ЛС.

Охрана, которая была настроена по отношению к ней так враждебно и едва сдерживала рвущиеся наружу страшные, необузданные чувства, мгновенно испарилась от слов своего командира, сказанных мягким, слегка укоряющим тоном.

Синклер вновь повернулся к Или, чуть склонил голову набок и принялся второй раз разглядывать ее. Затем он смущенно, почти застенчиво улыбнулся.

— Прошу прощения, министр Такка. Не сердитесь на моих солдат. Им было очень трудно в последние дни. Им нужно определенное время, чтобы отойти от всего этого, забыть об утратах, которые жгут им сердца. Так или иначе, мы все здесь пострадали…

Она увидела тень боли, гнева и горечи, упавшую на секунду на его лицо. Однако Синклер быстро сумел овладеть собой.

Он пошел по направлению к ЛС и жестом пригласил ее следовать за собой, что она и сделала тут же, радуясь тому, что наконец получила возможность хоть как-то спрятаться от диких головорезов, которые целыми толпами окружали ее в цеху.

— И простите мне мое опоздание. Я пошел прогуляться. Пытался посмотреть на сложившуюся обстановку, так сказать, в перспективе. Мне нужно было время и уединение, чтобы подумать и.., вспомнить. Впрочем, это не имеет отношения к нашему делу. Знаете… Мне кажется, что я уже потерял счет времени.

Она не могла не заметить того, как замер весь цех, когда они проходили к машине. Взгляды всех присутствовавших — мужчин и женщин — были обращены только к Синклеру Фисту. Наступило гробовое молчание. Ее никто не замечал.

Она взошла по длинному трапу ЛС, отметив про себя, что на его корпусе была эмблема Второго Тарганского дивизиона. Внутри машина выглядела ничуть не лучше, чем снаружи. Здесь также все было помято, грязно, серо. Она прошла за ним вдоль нескольких рядов десантных лавок, преодолела отверстие открытого люка, едва не ударившись головой о низкую переборку и оказалась в командирском контрольном модуле. С одной стороны была обыкновенная лавка, на которой лежал скатанный и перевязанный тесемками спальный мешок, с другой — небольшой обеденный столик, который мог складываться при случае, а также выдвижные табуреты.

Одну из стен всю занимали панели и мониторы. К ней примыкал еще один стол, но уже рабочий.

Освещение было слабым.

Или, отказываясь верить своим глазам, изумленно осмотрелась по сторонам.

— Добро пожаловать в мое скромное жилище, — пригласил Синклер. — Здесь же и мой кабинет, и командный пункт. Раньше у нас был отличный, просторный штаб, но, боюсь, вашему флоту он очень мозолил глаза.

Или присела на краешек пластиковой лавки рядом с обеденным столом. Синклер опустился на стул напротив нее. В узком коридоре показался Мхитшал, который нес дымящиеся чашки со стассой. Он ловко пролез с ними в люк, одну передал Или — при этом в его взгляде изливался змеиный яд — другую поставил на стол перед Синклером.

«Если бы у Мхитшала был хвост, он сейчас раболепно завилял бы им», — подумала Или.