Реквием по мечте

Однажды вечером Мэрион и Гарри сидели на диване, слушая музыку под кайфом, как обычно, обсуждая планы открытия своей кофейни, когда Гарри вдруг откинулся на спинку дивана с задумчивым выражением на лице, кивнув через некоторое время, словно принял какое-то решение: да, именно так я и сделаю. Что сделаешь? Или я должна спросить, для кого? Для моей старушки. Я тут думал, что бы я мог для нее сделать, ну, типа, подарок какой-нибудь купить, только не мог придумать, что именно, понимаешь, непросто придумать что подарить такому человеку, как она. Ну, что, например, она могла бы хотеть? Все женщины обожают духи. Можно было бы подарить ей что-нибудь изящное в хрустальном флаконе. Не-э, это не покатит. Ты же знаешь мою старушку. Да, наверное, ты прав. хотя надеюсь, ты мой намек понял, — хохотнула она. Тебе я подарю что-нибудь такое позже, — он поцеловал ее в щеку и по гладил шею. Потом, я придумал идеальный подарок. В конце концов я спросил себя, па чем она у меня торчит? И тут же ответил: телевизор, верно? Если кто и торчит на телекс, так это моя мамочка. И вот я подумал: наверное, надо купить ей новый ящик, а то старый был сильно побит и поцарапан после всех этих sltleр'oв к старому Эйбу. Не говори это слово. Какое, shZejJ? Да. Это напоминает мне об отце и его словарном запасе. Гарри пожал плечами и засмеялся. Похоже, у вас те еще отношеньица, а? Мэрион дернула плечом: я могу не замечать его. Так что там с телевизором? Думаю купить старушке новый. Думаю, я мог бы купить ей за штуку такой, что она в обморок упадет, когда увидит. Я имею в виду, ей точно башню снесет. у нее будет pZotz, когда она его увидит! Гарри! Мэрион надула губки, и Гарри засмеялся, обняв ее: прости, но иногда я просто не могу сдержаться, тебя так легко подколоть. Короче, завтра я собираюсь купить ей огромный, супер-пупер цветной телек, который заставит ее забыть все те сотни раз, когда я носил в ломбард ее ящик. Мэрион склонила голову на плечо и посмотрела на Гарри, мягко улыбнувшись: ты очень любишь ее, да? Гарри пожал плечами: наверное. Точно не знаю. Просто мне хочется, чтобы она была счастлива. Понимаешь? Мэрион Кивнула. Ее взор заволокла задумчивость. Я хочу, чтобы она была довольна, и все такое… но иногда я завожусь и чуть не нападаю на нее, словно… я не знаю. Не то чтобы я хочу ее избить, просто когда я вижу, как она торчит в этой халупе, в которой просидела всю жизнь, в одном и том же старом халате, знаешь, да даже если и в другом, я не знаю, что мне делать. Когда я не дома, все нормально, типа я люблю ее и думаю о ней самое хорошее. Но когда я там, в ее квартире, что-то происходит, и я мигом чертовски раздражаюсь и начинаю орать на нее. О, это же так просто. Ты любишь ее и зависишь от нее, и ты не знаешь, как добиться независимости но-нормальному, просто выпорхнув из гнезда, так сказать, поэтому ты срываешь злобу на ней и отталкиваешь ее прежде, чем она догадается сама. Это классический случай, на самом деле. Может и так. Сам я насчет этого не заморачиваюсь. Я просто знаю, что она постоянно достает меня лекциями о том, что я должен «быть поосторожнее»: ты хороший мальчик, смотри, берегись… понимаешь? Она мне дышать не дает. Мэрион понимающе кивала. Гарри пожал плечами. Не знаю. Не важно. Теперь, когда у меня все тип-топ, я мог бы ухаживать за ней, заезжать к ней время от времени, и, может быть, теперь, когда она увидит, что у меня все нормально, она наконец отстанет от меня. Может, мы с тобой могли бы сходить с ней в ресторан, типа. На концерт там какой-нибудь. Что думаешь? С удовольствием, Гарри. Мне всегда нравилась твоя мама. Она всегда такая милая, прикольная и… какая-то настоящая. Неиспорченная. Она живет в Бронксе и любит Бронкс и живет свою жизнь в открытую. Не то что все эти уроды, смотрящие свысока на всех, кто не живет где-нибудь в НьюРошель или в пригороде Коннектикута или Вестчестере, и они мнят о себе слишком много, а когда