Реквием по мечте

– Сейчас я подойду к двери, потихоньку ее открою, потом закрою за собой, и только тогда ты уже сама к ней подойдешь и задвинешь засов. – От засова у него было только название – деревяшка в палец толщиной. Но дверь открывалась наружу, и потому так просто его не сломать. – Все поняла?

– Да.

Голос у Леры не был испуганным. Слишком много ей уже пришлось пережить за те два месяца, как она сюда угодила, замучаешься перечислять. К тому же я старался говорить так, чтобы не вызвать лишней тревоги. Мне точно не показалась тень за окном, но совсем не обязательно, чтобы она принадлежала врагу. Я настороженно посмотрел в щель, готовый в любой момент… нет, не отпрянуть – броситься вперед. Чтобы прокатиться по земле и оказаться под прикрытием сруба колодца, благо он недалеко. Поблизости, в пятнадцати минутах ходьбы, есть родник с чистой холодной водой. Но Мирон не был бы самим собой, если бы не выкопал колодец рядом с домом.

Никого не было видно, как и не доносилось никаких звуков. Кроме самых обычных ночных. Звездное небо давало достаточно света. Иголки собирать не получится, но видно достаточно далеко. Даже стену подступающих к заимке джунглей, а до них метров полста. Все так же, на корточках, я выбрался наружу. Прикрыв за собой двери, на некоторое время замер, дожидаясь, когда Лера задвинет засов. Все, можно двигаться дальше. Я и двинулся – вприсядку, утиной походочкой, вдоль стены дома, на темном фоне которой буду не так заметен. Благо и рожа загорела почти до черноты, и одежда на мне белизной не сверкает. Крался и думал: вот увидит меня кто-нибудь из тех, кто сейчас дежурит, и что он подумает? А если им окажется Гудрон? Уж он-то наверняка каверзно так спросит:

– Теоретик, ты чего это? Тренируешься перед выходом? Ляльку свою скучать бросил, а сам вон оно чё? Или у вас, эмоционалов, каждую ночь так положено, чтобы свой дар не растерять? – Либо что-нибудь еще в том же духе.

Грохот выстрелов улыбку с лица стер мгновенно – где-то за домом разразилась целая перестрелка. Выстрелы бахали один за другим, и несложно было понять, что стреляют и наши, и в наших.

Давно успел убедиться: в перестрелках вообще ничего хорошего нет. Но особенно неприятны ночные. Когда только по наитию и удается понять, где свой, а где чужой, да и то далеко не всегда оно срабатывает. Когда получить свинцовый гостинец от своего можно так же легко, как и от чужого.

Гудрон, Янис, Дарья и остальные нашли себе приют в хижине, которую и домом-то назвать нельзя. Так, сарай из жердей с многочисленными щелями в стенах. Единственное его достоинство – крыша, которая в большей степени защита от палящих лучей солнца, но не от дождя. Любая пуля пронзит строение насквозь, и стреляли где-то в той стороне. Из дома Мирона не доносилось ни звука. Либо он посчитал, что ему еще не время, или же вообще решил, что его дело сторона. Но в любом случае можно себе представить, какими последними словами он называет всех нас. Тех, которые в прямом смысле привели в его дом войну.

Перебежками я оказался у хижины. Стрельба к тому времени сместилась куда-то в сторону, к тому же стала куда более редкой. Что и понятно – напавшие быстро сообразили, что ничего у них не получится, и сразу же отошли. Ну а нашим хватило ума их не преследовать. Ночью, в зарослях, где и днем в двух шагах проще услышать, чем увидеть. «Так, а если сюда заявились не перквизиторы и им нужна вовсе не Дарья? А например, Полина? Если допустить, что тем нужен врач? Например, чтобы извлечь пулю. Бред? Такое впечатление, что все действия напавших – лишь отвлекающий маневр. Но отвлекающий от чего?»

– Игорь, это ты? – Голос Дарьи был на удивление спокойным.

– Да. С тобой все в порядке?

– В порядке.

Послышалось шуршание раздвигаемых ветвей, и вот она, уже рядом. Я нашел ее руку, сжал… Все будет хорошо! Рука оказалась теплой и совсем не дрожала. Теперь нет смысла куда-то идти, лучше остаться рядом с ней; возможно, все еще не закончилось.

Стрельба прекратилась полностью, и вскоре все должны были вернуться. Не шумной оживленной толпой, весело переговариваясь на ходу: как же мы им славно задницы надрали! Не те игры. И главное, чтобы среди них не оказалось раненых, не говоря уже об убитых.

– Игорь, мне показалось, возле дома кто-то есть. Вернее, был.

– Много?

– Человека три.

Вот даже как? Им все-таки нужна Полина?

– Даша, оставайся здесь, скоро все вернутся. Я мигом.

Только узнаю, все ли с Мироном в порядке, и сразу назад. А еще заберу Леру. Наверное, страху натерпеться успела! В дверь стучаться не стал. Еще саданет Мирон сквозь створку, не признав голос. Черт его знает, как у него с нервами.

– Мирон! – позвал я его, прижимаясь к стене под окном.

Он откликнулся сразу же.

– Слушаю.

– С вами все в порядке?

– Да.

Оставалось только надеяться, что ответил он не с прижатым к горлу ножом. Или не с упертым стволом в затылок. С ним все, теперь за Лерой.

Щель в дверях была не шире ладони, но увидел я ее сразу. И внутри все похолодело – щели быть не положено, дверь должна быть плотно прикрытой.

– Лера! – рванул я на себя дверь, врываясь в пристройку. – Лера!