Реквием по мечте

«Надеюсь, что уйдем», — пуля щелкнула где-то поблизости, и я инстинктивно вжал голову в плечи. Трижды ответил сам, веером, в кустарник, откуда и велась пальба. Отполз еще дальше за камень, и, встав на колени, лихорадочно принялся дозаряжать магазин, в котором оставались только два патрона. Так сноровисто, что обязательно сам себе диву бы дался, если бы имел возможность наблюдать себя со стороны. Затем прислушиваясь, застыл, надеясь вовремя обнаружить приближение противника.

Выстрелов больше не последовало, молчал и я. Со стороны поселка тоже не доносилось ни звука. Оно и понятно: никто не станет орать, надрывая глотку: «Держись, Теоретик, помощь близка!» Что бы я сделал на их месте? Тоже самое, что наверняка делают сейчас они. Обошел бы по дуге, с целью зайти стрелкам сбоку. Или даже в тыл, чтобы встретить их, когда те начнут отходить.

И еще, чего уж там, было стыдно. Позиционирую себя как крутой атаман, стараюсь, чтобы лицо всегда было без единой эмоции. Постоянно, по примеру Грека, настаиваю: «Не теряем бдительности!» И не смог вовремя обнаружить опасность у себя под носом. Остап смог. И без всякого преувеличения, спас мне жизнь. Рискуя своей собственной. Мы стояли с ним рядом, но, обнаружив стрелка, он, вместо того чтобы рухнуть на землю и уже оттуда крикнуть: «Ложись!», сначала толкнул меня.

Вот кто действительно ее не теряет, бдительность. Хотя, чего здесь удивительного? Умудриться прожить тут долгих пятнадцать лет — та еще школа. Судя по его возрасту, попал Остап сюда совсем еще юным, так что вряд ли у него за плечами служба в армии, не говоря уже о чем-то более серьезном. Но он прошел здесь такую учебку, которая дала ему въевшуюся в кровь привычку ждать опасности на каждом шагу. Которая никак не может въесться одному придурку, уставившемуся на динозавриков, и позабывшему обо всем на свете. Кстати, учебка здесь бессрочная, выпусков из нее нет, и длиться она будет до конца жизни. «Так что не расслабляйся, Игорь. Не расслабляйся никогда!»

Откуда-то из глубины леса, довольно далеко отсюда, донеслись хлопки. Короткая, на три патрона, очередь, и сразу же за ней несколько хлестких выстрелов из СВД. Янис владеет ею отменно, как скрипач-виртуоз своим инструментом. И я готов был поклясться, что стрелял он от бедра: слишком маленькие промежутки между ними. Автомат, конечно же, был Трофима.

— Игорь, у тебя кровь на щеке.

Знаю. Легко отделался. Осколком камня посекло, когда по нему угодила пуля. Или фрагментом ее самой. Внизу по склону послышался все нарастающий топот ног: сюда бежали люди. Точно не враги, те так шуметь не стали бы. И действительно, вскоре показалось с десяток вооруженных жителей Новлей.

— Что у вас тут за пальба? — сходу поинтересовался один из них у Остапа. — Кто это был?

Ему точно было под пятьдесят, но, удивительное дело, взбираясь сюда бегом, он даже не запыхался. Хотя, чему особенно поражаться? Сама жизнь заставляет держать себя в отличной физической форме, ведь крепость ног тут куда важнее длины языка.

— Самому бы знать, — пожал плечами Остап. — Кто-то был.

Тот продолжал смотреть на него в ожидании приказов или распоряжений.

— Сейчас его люди вернутся, — Остап взглядом указал на меня. — Тогда уже и решим, как нам следует поступить. Игорь, твоим людям помощь нужна?

— Нет.

Наших действий мы не согласовывали, и любая самодеятельность может закончиться трагично. Джунгли настолько густы, что не получится издалека отличить своего от чужого. Тем более, все будут тщательно соблюдать режим тишины. И когда кто-нибудь внезапно обнаружит всего-то в нескольких шагах человека, перед ним встанет сложный выбор. Стрелять сразу же, поскольку малейшее промедление может стоить жизни. Или вначале попробовать определиться. Чтобы тут же получить пулю, потому что не признали его. Особенно в том случае, если не хватит выдержки, а я в людях Остапа совсем не уверен. Умирать не хочется вообще. Но особенно став жертвой недоразумения. И мы отправились вниз. Мельком я взглянул в сторону моря. Парочка головастиков явно направлялась в сторону Новлей. Но сейчас уже было совсем не до них.

— Спасибо! — уже в поселке, когда мы остались наедине, от всей души поблагодарил я Остапа. — Одного понять не могу: как ты смог их увидеть?

— Давняя история, — Остап невесело улыбнулся. — Знаешь, лет пять назад я сам прятался именно в тех кустах. И примерно для той же цели. Как видишь, тогда заметить меня не смогли.

Спустя какое-то время из зарослей на краю селения появились фигуры Яниса, Трофима и Славы Профа с Демьяном. «Никого не зацепило, — с одного взгляда определил я. — По крайней мере, серьезно. Да и стреляли, по-моему, только они» Вот Слава увидел нас, сказал остальным, и они направились к нам.

— Трое их всего было, — рассказывал Трофим. — Два из них — работа Артемона. Он посмотрел на Яниса с заметным уважением. «Это ты еще до конца его не знаешь!» — Кто они, что они, увы, узнать не получилось.

«Трофим, ты плакать начни, что языка взять не удалось! Напрасный риск, и он того не стоит» Затем мне пришлось рассказать то, что произошло в случае с нами.