Реквием

– Нет. Не сказал бы, если бы вопрос не стоял так серьезно, как сегодня.

– Почему?

– Зачем портить репутацию девочке? Любовь к Игорю ее не украшает, как, впрочем, и любую другую женщину.

– Но почему? – настойчиво спросила она.

– Потому что Игорь – чудовище. Жестокое и примитивное животное, глупое, похотливое и недалекое. Любовь к нему не сделает чести никому.

– А вы? Вы ведь так оберегаете его, заботитесь о нем. Разве вы его не любите?

Зотов странно посмотрел на Настю.

– Я люблю и уважаю свой труд и никогда не бросаю начатое дело на полдороге. Вот и все.

В машине Настя долго молчала, бесцельно крутя в руках зажигалку. Коротков выждал некоторое время, но потом все-таки не выдержал, он не переносил долгого молчания, а за рулем у него вообще возникала острая потребность поддерживать разговор.

– О чем задумалась, подруга?

– О старшем Немчинове.

– И что ты о нем думаешь?

– Думаю, почему он не уехал с места убийства на первой же электричке.

– И почему? Ты давай рассказывай, а то взяла, понимаешь, моду думать молча. Вслух думай.

– Он прятал кассеты. Или уничтожал их. Он забрал их из дачного дома и унес куда-то. И пока не сделал то, что хотел, в город не поехал. Дед узнал, чем занимаются на даче его сын и невестка, приехал и убил их. А на следствии сказал, что они напились и перессорились. Ему была невыносима мысль об огласке такого позора. И теперь понятно, почему он так боится за внучку.

– Почему?

– Потому что однажды он упустил сына.

Глава 12

Журналистка оказалась на редкость дотошная. Она хорошо подготовилась к интервью с Вильдановым, прочла огромное количество материалов о нем, которые публиковались ранее. Было видно, что она терпеть не может красивых мужчин и отнюдь не является поклонницей творчества певца, поэтому вопросы ее были направлены в основном на то, чтобы выставить Игоря перед читателями глуповатым и простоватым.

– Вы сказали, что наряду с новыми песнями в вашем репертуаре есть и старые песни, но в новой редакции. Скажите, это относится к одной из самых популярных и любимых ваших песен – «Реквиему»?

– Да, «Реквием» я тоже буду исполнять в новой редакции, – ответил Игорь заученной фразой, в который уже раз подивившись прозорливости своего наставника. Слава словно предвидел, что такой вопрос обязательно будет, и настаивал на том, чтобы Игорь научился без запинки произносить «новая редакция» вместо того, чтобы говорить «я буду петь по-новому».

– Нашим читателям будет интересно узнать, в чем суть новой редакции их любимого хита. Пожалуйста, скажите несколько слов об этом.

– Создана новая аранжировка.

Эту фразу тоже заставил выучить Зотов.

– А зачем? Почему вы хотите, чтобы песня, к которой все привыкли и которую все полюбили, звучала по-другому?

– Ну… это…

Вот черт, подумал сердито Игорь, ведь Славка мне что-то талдычил об этом, объяснял, а я забыл. Что-то про философскую насыщенность стихов… Но что именно? Вильданов бросил панический взгляд на Вячеслава Олеговича, который, как всегда, присутствовал при интервью. Зотов недовольно шевельнул бровями, но вмешиваться не стал.

– Я думаю, когда все услышат новую редакцию, то поймут, почему я ее сделал, – выкрутился Игорь. – Не хочу заранее разглашать секреты.

– А почему вы уверены, что новая редакция старой песни придется по душе вашим слушателям? Вам не страшно рисковать? Ведь прежняя редакция всем нравилась, а что будет с новой – неизвестно.

Игорь растерялся окончательно. Он и сам не понимал, зачем нужна новая редакция. Слава, правда, как-то убедительно доказывал, что нужно завоевывать новых фанатов, которых он называл «новые слои аудитории», но даже при всей своей примитивности Игорь Вильданов понимал, что говорить об этом журналистке не стоит. Он не был готов к этому вопросу и сразу же начал злиться на Зотова, который не предусмотрел такого поворота и не отрепетировал с ним ответ заранее.

Журналистка, казалось, уловила признаки неуверенности в известном певце и вцепилась в него мертвой хваткой. Вопросы сыпались один за другим, Игорь плохо понимал их смысл и отвечал как Бог на душу положит, даже не замечая саркастической улыбки, которая то и дело кривила губы журналистки. Наконец она спросила что-то такое, что было ему понятно, и он с готовностью включился в обсуждение.

– Я знаю, что вы всегда даете интервью в присутствии вот этого господина. – Она кивком головы указала на Зотова и послала ему нежную улыбку. – Почему? Это ваш администратор или пресс-секретарь?

– Вы позволите мне самому ответить? – хорошо поставленным голосом сказал Зотов. – Все-таки вопрос касается лично меня.

– Конечно, – милостиво разрешила журналистка и потянулась к диктофону, чтобы переставить его поближе к Зотову.

Но Игорь вцепился в ее руку, не давая переместить диктофон. Еще чего! В кои веки ему задали вопрос, на который он может ответить сам, без подсказки Славы. И пусть Зотов знает, что не такой Игорь беспомощный, он тоже кое-что соображает и может.