Реквием

– Что мне иногда крепко влетало? Получала тумаки. Как говорилось в небезызвестном фильме «Ищите женщину»? «Кто не работает, того не едят». Случалось и дров наломать. И грозовые тучи не раз собирались над моей головой. Имела неосторожность. Не стану открещиваться. Не всегда успевала понять глубину всех слоев взаимоотношений в коллективе по причине несдержанности. Но это не касалось ближнего круга друзей, между которыми была высочайшая степень человеческого и профессионального уважения. От врагов иногда доставалось, – не очень охотно согласилась Инна. – Но у меня высокий болевой порог. Я верила в безграничную силу разума. Но людские пороки часто оказывались сильнее. Как научишь людей жить лучше, если они глухи? Трудно постичь масштабы человеческой глупости и алчности.

…Я падала, поднималась и снова становилась на путь ученичества. Не боялась всё начать сначала. Трудно только первоначальное вхождение в профессию. Мечта грела, заставляла, направляла. И я собирала волю в кулак и продолжала работать. Легко шла на любой эксперимент, увеличивая тем самым счет, предъявляемый и к себе, и к другим. Не всегда выигрывала. Ты же знаешь, в жизни даже очень удачливых и успешных людей случаются абсурдные ситуации, когда они под влиянием внешних непредсказуемых условий будто рассыпаются на молекулы и начинают вести себя неадекватно. А я выдерживала и призывала продолжать исследования и в конечном итоге – побеждала.

Жизнь – не только классическая комедия положений, но и трагедия, и детектив с массой головоломок. Это изначально мы любим весь мир. Позже кое в чем и кое в ком разочаровываемся. Но с людьми приходится общаться, принимать их такими, какие они есть. Конечно, я не была белая и пушистая. Но я работала над собой и испытывала удовольствие от того, что преодолевала себя. И как бы ни было трудно, никогда не опускалась до бесстыдной подлости и низости. Была предельно расторопна. Действовала без экивоков, напрямик. Да, я маленькой человек, законов физики не открывала, но трудилась в поте лица своего. Когда было необходимо, дневала и ночевала на работе. Вспомни сдачи отчетов. Если бы каждый человек на своем рабочем месте на максимум использовал свои положительные возможности, на Земле был бы рай.

– В голосе страсть, нерв. И всё это в течение только одной жизни?! Сдаюсь. Ты биологически храбрый человек, – пошутила Лена.

«А говорит, что не идеалистка. Честный наивный строитель коммунизма! Звучит как некролог. Инна хочет, чтобы я ее пожалела, чтобы я сама вспоминала о ней только хорошее?»

– Нас учили подчинять собственные интересы планам страны, относиться к производительному труду как к мерилу нравственных ценностей. Служение обществу было первоочередной задачей. Мы крепко это усвоили. И по сей день наше поколение не утратило это понятие. А теперь деньги, деньги… Пришел их черед? Это плохо. Профессионализм перестал быть высшей ценностью. Мы теперь живем в мире неопределенности, где дважды два не равно четырем, где не совпадают вероятностные модели. Может, еще наладится. А раньше вся наша жизнь была построена на чувстве долга, и результаты нашего труда на самом деле шли на благо родины, а не в карман этим… отдельным личностям. Мне иногда кажется, что теперь не имеет смысла так вкалывать, если не на себя работаешь. Какой там на себя! А чиновники и бандиты? Я знаю, ты со мной не согласишься, начнешь объяснять в чем капитализм прогрессивней. Нас отлучили от великого. Нас учили стремиться к высокой мечте, верить в безграничные способности человека, в возможность бессмертия. В будущем, конечно.

– Бессмертие? – Лена рада была сменить тему. – А чем жить так долго, каким смыслом наполнять эти бесконечные годы? В чем видеть счастье? Наивно надеяться на вечную молодость. Может, ты подразумеваешь бессмертие в религиозном смысле? Нельзя сравнивать эти два мира и оценивать их в категориях земного проживания. Растолкуй свою позицию, – попросила Лена. Но Инна не могла остановиться.

– Мы верили в воспитание идеального, гармонично развитого индивида; говорили, что жизнь – это подвиг, преодоление себя и трудностей на пути достижения цели. И мы старались соответствовать, хотя всюду замечали нестыковки теории и практики. Вот поэтому нам незнаком блаженный приступ лени. Не отсиживали впустую свое время от звонка до звонка, – торжественно изрекла Инна. – Трудовые подвиги не были розовой мечтой моего детства, но мне было приятно, когда хвалили. Ведь вера в себя начинается с веры в тебя других.

Не всегда я умела предупреждать предательские выпады – это твоя стезя, – зато отражать удары – моя преференция. Я не тяготилась этим качеством, – рассмеялась Инна.

«Завелась! В который раз пытается мне втолковать то, что я давно знаю», – устало подумала Лена, тщательно растирая мышцы шеи у основания головы.