Реконструктор

— Нет. Лежал я… в овражек нас всех унесли. А потом туда и его притащили. Его же бойцы и принесли — гранатой фриц шарахнул. Одежу всю порвало осколками.

— А одет он в чем был? Сейчас-то все на нём целое!

— Куртка была… похожие на фрицах видел. Да штаны… их не помню, — Виктор прикрывает глаза.

Егорыч встает и поворачивается в мою сторону.

— М-м-да… задачка!

— Слышь, Иван Егорыч! — встревает сбоку какой-то шустрый парень. — Дозволь, я его поспрошаю?

— Ну?

— Ты фильм 'Чапаев' видел? — поворачивается ко мне парень.

— Видел.

— Сколько очередей по белякам Анка даёт?

А вот хрен его знает! Не помню я этого!

— Кажись, три…

— А вот и нет! — торжествующе поднимает парень вверх палец. — Ошибка тут твоя!

Очень даже может быть. Не стану спорить, ещё что-нибудь ляпнуть свободно могу.

— Ладно! — машет рукою в воздухе командир партизан. — В общем, так! До выяснения всех дел, оружие мы у тебя отберем. А как до лагеря нашего дойдём, там и поспрошаем. Рация есть, запросим кого надо. Там и разберемся. Митяй!

— Тута я, Иван Егорыч!

— За ним присматривать будешь! Но, чтоб без глупостей, а то — знаю я тебя!

Вот и повернулась в очередной раз ко мне фортуна своим седалищем. Только и удовольствия, что носилки не тащу. Оружие и патроны у меня забрали, руки, правда, вязать не стали, что уже хорошо. И вещмешок оставили. А вокруг меня вертятся Митяй с товарищем, подозрительно поглядывая по сторонам. Даже и не знаю, кто им рассказал про Ломакина, но после этого мои конвоиры совсем помрачнели. Будто это я виноват в его исчезновении! Да и все, вновь прибывшие, косятся в мою сторону с нездоровым интересом. Можно подумать, я тут всем крепко задолжал или, не менее основательно, напакостил. Но сделать я пока ничего не могу, будем подождать, как говорится в Одессе…

А, между тем, путь наш подходит к концу. Это стало ясно из отдельных, донесшихся до меня, слов. Почему, из отдельных? Так я иду теперь не со всеми! Ведут меня (скорее уж, конвоируют) чуть в стороне от всего прочего отряда. И к Виктору пустили далеко не сразу, только, когда он вторично об этом попросил.

Присаживаюсь около носилок. Мои 'конвоиры' так и мельтешат перед глазами.

— Эй… парни… — поворачивает к ним голову Петрищев. — Вы бы это… прогулялись, что ли?

— Не положено! — солидно возражает Митяй. — Мы на посту!

— Тебе же русским языком говорят! — урезониваю я его. — Вокруг народу — толпа, куда я денусь?

— А ты ещё поговори у меня!

— Я вот сейчас встану… — медленно и с нарастающей злобой отвечаю ему, сжимая кулак. — Ты и глазом моргнуть не успеешь! И не сильно тебе винтовка поможет!

Олег кладет руку на кобуру нагана.

— А вот эту штуку я тебе воткну пониже спины! Да поверну там пару раз! Мушку, поди, спилить ещё не успел?

— Парни! — твердо говорит Виктор. — А не пошли бы вы к….

Вот уж не ожидал от него таких словесных оборотов!

Смутившиеся 'конвоиры' отходят. Недалеко, но разговору больше не мешают.

— Максим… ты уж извини меня…

— Да ладно! Переживём как-нибудь! И не в такие переделки попадал — вывернусь!

— Смотри… Что-то мне тяжко, словно взгляд чужой вцепился.

— Да говорил я уже Никанору… — безнадежно машу рукой. — Он и слушать не стал! Дескать, наш это лес, а ты тут чужой! Что, мол, в этом понимаешь?!

Виктор как-то обмяк.

— Тогда это… ты сам смотри.

— Не боись! Ещё и на свадьбе твоей погуляем!

— Не… женат я уже.

— Так это… на золотой!

— Твоими бы устами, — чуть улыбается мой собеседник. — Ладно. Замётано!

Вечером этого дня мы вышли к лагерю.

Против моего ожидания, туда никто не полез. Встали в сторонке, накоротке. Без костров и прочего. Выслали разведку и стали ждать. Прошло около часу, ещё один…

Разведка вернулась — тихо. В лагере никого нет, и ничьих следов рядом не обнаружено.

Но и сейчас в лагерь никто не полез. Виктор сказал, что в темноте вскрывать тайник — затея хреновая. Стало быть, ждем рассвета…

Ну, раз меня никто и ни чем не озадачивает, имею полное право вздремнуть. Вот 'конвоирам' моим спать не положено, пусть и бдят. За всех…

Давным-давно вперед.

— Ну, что, Макс? — Сергеич сидит напротив меня. — Готов голову напрячь?

Только что он поставил мне довольно-таки нетривиальную задачку и сейчас ожидает моей реакции.

— Представь себе ситуацию, — расхаживает по поляне мой учитель. — Ты один. Оружия, во всяком случае, в зоне досягаемости, нет. Вокруг тебя враги. Убивать прямо сей секунд тебя пока не собираются — это единственный плюс. Зачем-то ты им нужен. Живой, но не обязательно невредимый.

Он разбрасывает по поляне палки и пустые бутылки.

— Вот этот дрын — автомат. Будем считать, что его кто-то прислонил к дереву, а сам уселся… ну, шнурки завязать. Соответственно, эта палка — ручной пулемет. Стоит на земле, а хозяин где-то поблизости. Допустим, поссать отвернулся.

— Wer bist du? Sprichst du Deutsch?

Ага, стало быть, им интересно кто я такой и почему предупредил их об опасности? Правильно говорят — любопытство сгубило кошку! Уж чего-чего, а качественной лапши на уши я вам сейчас обеспечу…

— Старший стрелок Красовски Макс! Был ранен, попал в плен… и теперь эти чертовы большевики таскают меня за собою по лесам…

— Зачем?

— Дикари…