Река снов

Хотя скорее всего не дракон, а огненный червь. Считается, что это потомок дракона, который живет в пещерах и оттого утратил крылья за ненадобностью, ибо ползает по узким ходам. Летать ему совсем не для чего. Хотя есть и теория, что такой червь – определенная стадия развития дракона. Когда он некое число лет проживет, некое число раз облиняет, разожрется до невозможности летать – тогда ему прямая дорога в огненные черви.

В этом вопросе мнения авторов бестиариев расходятся, а однозначного подтверждения нет. Не жили драконы при дворах владык, чтоб подробно проследить их цикл жизни, и не общались они с людьми, чтоб можно было задать им вопрос про все стадии их развития. То, что из яйца дракон вылупляется и далее растет – тут все понятно. А дальнейшее покрыто мраком неизвестности.

Возможно, эльфы что-то знают про это, но сведениями делиться не торопятся.

Вот под эти размышления я шел уже довольно долго. Пол был ровный, свод ударом по голове не грозил, вентиляция была (это я проверил в начале хода). В коридоре было довольно тихо. Никаких посторонних звуков. А мои звуки (шаги, позвякивание, дыхание) приглушенные. Странно, я думал, что в нешироком и замкнутом пространстве все будет звучать больно для ушей.

С размышлений о драконах я переключился на размышления, сколько мне идти и куда я иду, но, как и прежде, ответа на этот вопрос у меня не было.

Коридор длился и длился, когда я ощутил посторонний звук где-то впереди по коридору. Как будто некие капли мерно падали сверху.

Я остановился и стал прислушиваться к звуку, пытаясь определить, что это и откуда идет. Выяснилось, что это вновь пошли ставшие часы. Интересная акустика в этом туннеле – тиканье часов звучит громче, чем шаги.

Вот иду и иду под горой Необходимости, через пещеры Загадок и коридоры Беспокойства. Куда – не ведаю, но догадываюсь.

Коридор раздвоился. Место раздвоения выступает, как острое ребро. Куда идти? Свернул налево. По ассоциации с Данте.

Шагов через двадцать ход закончился дверью. Солидная такая деревянная дверь с железным кольцом-ручкой. Через нее ничего не слышно. Пытался прощупать сквозь нее магией – не проходит. Есть блок изнутри. Ну ладно, что не берется обходом, то берется напролом. Взял на изготовку револьвер и кольт, слегка толкнул дверь ногой. Дверь тихо пошла назад. Чуть прищурил один глаз – вдруг там очень яркий свет.

Дверь открылась полностью. Свет там неяркий, глаза не режет. Небольшая пещера, размером три на два метра. Стены аккуратно отесаны и отполированы. Посреди комнаты круглый стол, за которым сидят двое коротышек. Ростом они с гномов, только в ширину не так велики. Серые плащи с голубыми полосами. На головах широкополые шляпы серого цвета. Лица – вполне человеческие. Смотрят на круглое блюдо, в которое налита ртуть. По поверхности ртути бегают огоньки. Меня они не видят. Негромко говорят друг с другом, показывая на эти огоньки. Язык непонятный.

Тот, что сидел ближе ко мне, поднял голову и увидел меня. Лицо старое. Глаза выцветшие, когда-то были голубыми.

– Зачем ты здесь? Это не твое. Сверни направо.

Это мне? Старик снова уткнулся в картину на блюде.

Я и не заметил, как очутился снова перед развилкой. Такое впечатление, что меня выставили. Без всякого усилия. Перенесли. Это ж с кем я столкнулся?

Меня даже слегка заколотило. Это что: они движением бровей меня выпроводили за дверь и еще дальше? Хорошо, что они в добром расположении духа были. Могли прямо через дверь выкинуть. Или об стенку. Или сквозь стенку. Я отошел к стене и сел. Надо собраться, столкновение с непонятной и мощной силой выбивает из колеи. Надо посидеть и успокоиться.

Это явно не гномы и не друэгары. Комплекция не та. И я не смог определить, какой Стихией они пользуются. Даже приблизительно.

Стоп, кажется, вспомнил. Что-то я слышал или читал про старичков, ведающих подземными и наземными водами на Самарской Луке. Если они – те самые, то, значит, они родники распределяли, где больше их будет, а где меньше. Кстати, может, от этого и зависит жизнедеятельность шишиг в Аскулах? Воды в реке много. Земля родит, шишиги поспокойнее, все довольны. Вода пошла в другое место, речка обмелела, шишиги выживают поселенцев оттуда. Ну и земля не родит. Да, какая-то закономерность прослеживается: сначала несколько лет процветания, потом люди все бросают и бегут без оглядки.

Стресс прошел, пора идти. Пошел в правое ответвление. «И отдыха нет на войне».

Это писал старый поэт из Старого Мира. Почему я вспоминаю старых поэтов? Потому что не родятся сейчас достойные поэты. Вообще их, конечно, много, и пишут они тоже много. Особенно полнятся их опусами газеты в дни юбилеев владетельного дома Тверского или в праздники. Но не будет же человек в минуту жизни трудную цитировать оду в честь дня рождения тверского или ярославского князя? Чем она его поддержит?