Путь становился свободным, когда я начал пробираться сквозь толпу. Как жертва, бегущая от хищника, инстинкт самосохранения подсказывал им отступить, чтобы избежать опасности. Виктор следовал за мной по пятам. И как только я подошел к входу в туннель, ведущий обратно в комнату ожидания, дорогу мне преградил Дуров с озлобленным выражением лица. Его бой будет следующим, как только в клетке очистят арену. Не останавливаясь, я столкнул его с пути, задев плечом, что вызвало смех из его гребаного рта.
Я продолжал идти, нуждаясь в том, чтобы сжечь лишнюю агрессию, когда услышал от него:
— Представь, 818, я все еще чувствуют вкус ее киски на своих губах. Я трахал ее жестко, очень жестко.
Это было похоже на рывок поводка, закрепленного на шее, когда я встал как вкопанный. Мои внутренности скрутило, словно их опалил горящий огонь, инстинкт защитника взял вверх, как только я подумал о Кисе. Глубокий вдох, я пытался взять под контроль свой гнев, но это не сработало. Ничего, твою мать, не помогало. Эта женщина прорвалась сквозь мою защиту, разрушила стены, хотя я вовсе не хотел этого.
Виктор встал передо мной, оставляя Алика вне поля зрения, и посоветовал:
— Пошли. Не давай ему повода для радости.
Я кивнул головой, но не мог справиться с яростью, и тогда боль ослепила меня, а из памяти возникло…
* * *
***
Картинка всплыла неожиданно, застав меня врасплох. Когда я обернулся на Дурова, наблюдая за ним из-под капюшона, то заметил, то же самое холодное выражение глаз… как в воспоминании. Образ Дурова, когда он был подростком, всплыл из моей памяти.
Дуров улыбнулся той же идиотской улыбкой:
— Она принадлежит мне. Навсегда. Если замечу тебя рядом с ней или ты снова на нее посмотришь — я убью тебя.
Сотрясаясь от гнева и почти теряя над собой контроль, я прошептал Виктору:
— Забери меня отсюда. Мне надо потренироваться, избавиться от ярости, иначе я убью его здесь и сейчас!
Виктор не стал игнорировать мои требования. Я последовал за ним по туннелю, подальше от этого ходячего гребаного мертвеца — Дурова. Я усмехнулся, зная, что его дни сочтены, и в скором времени у меня получится плюнуть на его холодный труп.
А затем мой разум переключился на Кису, на выражение и черты ее лица, ладони, прижатые к стеклу. Я вспомнил, эту едва заметную теплую улыбку, появившуюся на ее губах, эти слезы счастья в ее глазах. И впервые... что-то поселилось в моей груди, кроме ярости.
Это было незнакомое и странное чувство, но как только я вспоминал лицо Кисы, я чувствовал что-то знакомое.
Это ощущалось… правильно.
13 глава
Киса
— Ты бы видела его, Талия. Он расправился с Чеченом за секунды. Это было невероятно. Это было тем, о чем все говорили.
— А Алик? — спросила Талия, и я вздохнула:
— Он был как всегда: жестоким и динамичным. Он дрался с Турком. Он поиграл с ним, потому что чувствовалось превосходство в возрасте, и потрошил его своим кинжалом снова и снова. Толпа любит его, Абрам улыбался и с гордостью наблюдал за клеткой, но я не могла смотреть. Это было слишком. Я ненавижу, когда он убивает кого-то вот так медленно, так бесчеловечно.
Талия молчала, а затем произнесла:
— Но ты смогла наблюдать за тем, как Рейз убивал кого-то?
Глядя на фото, где были я и Лука, совсем юные, сжимающие руки, я прищурила глаза, изучая его лицо, его красивое лицо.
— Киса?