Рейхов сын

- Староват я для современной войны. - вздохнул командующий полком лондонского ополчения, противостоящего натиску «Великой Германии».

Бригадир начинал службу в те стародавние времена, когда в Африке еще не бесчинствовал Бешеный Мулла, а колониализм являлся единственной политикой европейских держав, отдал лучшие свои годы служа Британской Империи в колониальных войсках, где и угробил собственное, некогда богатырское здоровье, побывал не в одном бою, был серьезно ранен при разгроме Верблюжьего корпуса под командованием полковника Кронфилда, (9) потом служил в Индии…

До недавнего времени он доживал свой век в собственной усадьбе недалеко от Сити, ездил с визитами к таким же, как и он, старикам, принимал гостей сам, но, в целом, светской жизни чурался, предпочитая на приемах, куда он не мог не явиться по тем или иным причинам, посиживать за столиком где нибудь в уголке, в обществе бокала, сигары и бутылочки кларета.

Однако, хотя Хорнблауэра периодически и одолевали старческие хвори, пусть и донимала порой лихорадка, которой наградили его тропические джунгли Индии, сэр Горацио был еще крепок и помирать в ближайшее время ни в коем случае не собирался, а уж уступать благословенную Англию каким-то там бошам - тем паче. Едва Георг VI (храни его Бог) распустил Парламент и выступил с обращением к жителям Великобритании, где призывал их, всех как один встать на защиту Родины, бригадир облачился в парадный мундир со всеми орденами, повесил на бедро шпагу, и отправился в штаб Бернарда Лоу Монтгомери, возглавившего оборону юго-восточной части страны и, собственно, Лондона - послужить Британской Короне в последний раз.

Полный генерал и его штаб были в смущении. Сам Монтгомери некогда, пусть и недолгое время, служил в одной части с покойным сыном сэра Горацио и хорошо знал старика, немало из его офицеров проходило службу, в то или иное время, под началом Хорнблауэра, все они отлично осознавали, что он старый и славный служака, храбрый солдат, но, увы, ни черта не смыслит в том, как вести войну в современных условиях. Отказать ему было немыслимо, дать под начало боеспособную часть - невозможно. Бригадир и сам осознавал это ничуть не хуже более молодых офицеров: старость старостью, но из ума этот, в высшей степени здравомыслящий джентльмен отнюдь не выжил, а привычки делить мнения на свои и дурацкие и вовсе никогда не имел. Он попросил скромную должность командира добровольческого полка. «Я давно не юн. - сказал он тогда. - Но проследить за строительством укреплений и рытьем рвов пока еще вполне способен».

Кто же знал тогда, что корпус Манштейна все же сможет выйти в предместья Лондона, и на его пути окажутся лишь кто чем вооруженные ополченцы Хорнблауэра, сотня регулярных солдат из разбитых в бойне под Гастингсом полков и одна единица бронетехники - жители столицы даже «Малыша Вилли» вытащили из музея, отремонтировали и теперь бронированный ветеран Великой Войны вновь готов был сражаться. Сражаться со всей танковой мощью Вермахта.

- Как вы думаете, Мак Оуэн, скоро они догадаются, что на холмах к югу от нас никого нет? - обратился Хорнблауэр к своему заместителю, такому же ветерану как и он сам.

- Не более чем через четверть часа, сэр. - флегматично отозвался полковник. - Хотя если к ним за это время подтянутся танки из под Уокинга, нам так и так крышка.

- Вы не верите в наши двухфунтовки, сэр Джеймс?

- Я не верю в наших канониров, сэр Горацио.

- Что ж, поделать мы все равно ничего не можем. Людей у нас для тех позиций нет, а подкрепления задерживаются. - бригадир, даже сейчас облаченный так же, как и при визите в штаб Монтгомери, пожал плечами. - Остается лишь сражаться и умереть. Империя велика, но отступать нам нынче некуда - Лондон за спиной. О! Гляньте, похоже фон Штокгаузен отправил к холмам два отделения для разведки.

- Быть может отрядить туда несколько человек, сэр? - спросил Мак Оуэн. - Постреляют, создадут видимость обороны, может и обманут бошей.

- Они, увы, немцы а не идиоты, полковник. К тому же противник заканчивает концентрацию сил. Держу пари, роту наш визави направит на охват фланга, а сам ударит на нас в штыки не позднее чем через десять минут.

- Думаете решится? - усомнился сэр Джеймс.

- Уж звук выстрелов охотничьих штуцеров, а ими у нас вооружена едва не треть солдат, он от пальбы из современного оружия отличит, можете не сомневаться. - бригадир извлек из кобуры револьвер и взвел на нем курок. - Не дурак, понял кто ему дорогу перекрыл. Эх, мы с вами пожили, умирать нам не страшно, Мак Оуэн. Об одном молюсь - лишь бы наша гибель была не напрасна, только бы успел Монтгомери стянуть силы хотя бы под Уолтон-на-Темзе. Если б знать что так и будет, счастливым человеком бы я покинул этот свет, сэр Джеймс. Пойдемте, нам надо подбодрить наших солдат перед их последним боем.