Рейд

Но теперь у меня появился союзник. Кто бы мог подумать — Махор. Телохранитель или наемный убийца, а может быть, и то, и это. Парень он, конечно, ненадежный. Зато — лихой. Этот сначала выхватит меч, снесет пару голов и только потом задумается: а стоило ли его доставать. Натравить его на Ниаму? Я же обещал ей нейтралитет, но Махор свободен от обетов. И если баркидец пожелает свернуть демонессе шею, то маленький Гонзо не будет висеть у него на руке.

— Мастер, время позднее, — осторожно раздался сзади свист караульного. — Пожалуйте в Зайца. В лесу может быть опасно.

Я поднялся с травы. Стражник — троглодит предупредительно распахнул передо мной люк. Завтра будет новый тяжелый день. Мы должны выйти к Джорнею, если вечеринка наших героев не затянется еще на сутки. И мы лишились разведки. Будет тяжело продвигаться вслепую. Жаль крылатых. Пусть Иерарх пошлет им хорошее перерождение.

Наш утробистый монстр заслонил от меня все небо, даже Иггдрасиль закрыл. Я похлопал ладонью по шершавому от клепок стальному листу:

— А ты оказался ничего. У меня даже зародилась слабая надежда добраться до Подземелья. Не подведешь, а?

В ответ раздался скрежет, словно внутри провернулся шарнир. Я шарахнулся и в панике влетел внутрь ковчега. Поднимаясь по лестнице, я услышал за спиной неодобрительные голоса бурых:

— Совсем спятил. С железом беседует.

— Он всегда был с прибабахом. Хоть бы его стволом придавило, что ли…

С утра у нас было полно забот с вездеходом. Помогали гномам в починке заячьей морды, меняли траки — с гладких «равнинных» на шипастые, «болотные», а еще мы с топорами в руках прошли пару километров по направлению выезда — заранее подчищали путь. Дилморон и Ниама сопровождали нас, бурых, в качестве охраны, потому как Ноздрина с утра растолкать никто не смог, даже принц. Начкар стонал, мычал, но глаза так и не открыл. Поэтому пришлось вельможам брать на себя обязанности прикрытия. Они подошли к вопросу без должного внимания, по сторонам не смотрели, а просто брели позади, взявшись за руки. Вот у нас троглодитов по-другому. Зачем вести самку за руку, когда в этих самых руках она может тащить что-нибудь полезное для норы?

Оба других героя приплелись к Зайцу только к полудню. Настроение было приподнятым, состояние — наоборот. На их лицах словно попаслось стадо единорогов. И даже местами нагадило. Правый глаз Горгота обрамлял лиловый кровоподтек, величиной на половину физиономии. Махор сохранил свой портрет в целости, только основательно помял о твердую поверхность грунта. В едва отросших волосах легкомысленно запутались травинки и опавший лист. Я сразу провел любителей острых ощущений в кают — компанию, открыл дверь и замер на пороге. Дилморон во весь рост вытянулся на кожаном диване, устроив массивную голову на подушках. На его груди уютно прикорнула Ниама. Мило. Из — за моего плеча высунулась фигура Махора:

— Фью — ить! До чего пикантная картинка!

Демонесса тотчас же отодвинулась в сторону и, чинно сложив руки на округлых коленках, стала с преувеличенным вниманием рассматривать корешки фолиантов в книжном шкафу. Я отскочил от двери, освобождая проход человекам.

— Честь имеем явиться! — хрипло гаркнул Горгот, вытягиваясь на пороге.

— Как прошел вечер? — невинно спросила Ниама.

— Такое чувство, что он прошел по нам, — вздохнул Махор, ероша ежик волос и выкидывая оттуда части растений.

Дилморон поцокал языком:

— Хороши. Нечего сказать. Как это вас угораздило штабс — капитан?

Орк побагровел и хмуро отвернулся. Махор ласково потрепал приятеля по плечу:

— Девушку с горным троллем не поделил. Повздорили. Тролль со сломанной носопыркой, наш — с бланшем во весь интерфейс. А барышня была хоть куда. Зубы как на старой расческе — половины нет, вторая шатается. Зато шерсть на ногах мягкая и волнистая. Она хоть какого роду — племени, просвети, дружище?

— Гоблинка.

— Дикий цветок Цитадели! А вы, служивый, настоящий гурман. Как самочувствие?

— Сегодня я за штурвал не сяду, — открестился Горгот. — Переверну нас к едрене фене.

И добавил в сердцах пару непечатных эпитетов. Ниама презрительно смерила орка взглядом и надула губки. Махор заметил ее демарш и рассмеялся:

— Фи, как не стыдно, вашескородие. При благородной мадаме такие словеса изо рта ронять.

— Так какой итог? Мы едем дальше? Или сегодня продолжение банкета? — решил внести ясность Дилморон.

— Все. Побратались с камрадом, попрощались и чайник травяного настоя осушили. Можно двигать по маршруту, — Горгот достал из держателя графин с водой, налил себе стакан и заправил в глотку. — А я бы поспал немного.

— Поправьте здоровье, штабс — капитан, — хозяин через меня передал орку флакон отрезвляющего зелья, но Горгот решительно отвел настой в сторону:

— Благодарю. Похмелье назначаю себе, как кару. К вечеру обязуюсь быть в собственном виде.

— Хорошо. В ночь за штурвал сядешь. Гонзо, ступай, предупреди всех — пусть пристегиваются. Мы выезжаем.