Регуляторы

— Совершенно верно. К тому же мне было куда уйти. Когда мне грозило безумие. Сет мне в этом помог, я знаю, что помог. Поэтому время… проходило. Как у больного раком. Ты живешь, потому что другого выхода нет. Привыкаешь к определенному уровню боли и страха, знаешь, что когда-нибудь все это закончится, должно закончиться. Я не подозревала, что он готовит такое. Вы должны мне поверить. В основном мне удавалось защищать от него свои мысли. И я даже подумать не могла о том, что он что-то замышляет втайне от меня. Он затаился, а потом… Наверное, бродяга появился в доме, пока я отсутствовала… навещала свою подругу Джэн… и тогда…

Одри замолчала, пытаясь успокоиться.

— Кошмар, в котором мы находимся, — нечто среднее между «Регуляторами», его любимым вестерном, и «Мотокопами 2200», его любимым мультсериалом. От одного эпизода Сет просто без ума, того, что называется «Силовой коридор». Я видела его многократно. Он записан на трех пленках с разными сериями. Очень, очень страшный эпизод. И впечатляющий. Сета он привел в ужас. Мальчик писал в постель три ночи подряд после того, как увидел «Силовой коридор» в первый раз. Но в то же время этот эпизод доставил Сету безмерное удовольствие. В основном потому, что главные персонажи сериала, плохие и хорошие, объединяются, чтобы уничтожить злобных инопланетян, прячущихся в Силовом коридоре. Находятся эти инопланетяне в коконах, которые полковник Генри поначалу принял за энергетические генераторы. Сцена, где инопланетяне вываливаются из коконов и атакуют мотокопов, может напугать кого угодно. Только я думаю, что в этой версии «Силового коридора» коконами являются наши дома. А мы…

— Мы — злобные инопланетяне, — закончил за нее Джонни и кивнул сам себе. Действительно, все сходилось. — Я думаю, что идея вынужденного объединения выглядит весьма привлекательно для обеих частей Сета, и хозяина, и паразита. Или ты с нами, или пеняй на себя. Детям нравится эта идея, так как она освобождает их от необходимости судить о том, что хорошо, а что плохо. В этом они как раз и не сильны.

Одри тоже кивнула.

— Да, похоже на то. Вот и персонажи «Регуляторов», хорошие и плохие, всегда уживались с мотокопами в песочнице Сета. В его играх шериф Стритер и Джеб Мердок отлично ладили, хотя по фильму они заклятые враги.

— Так происходящее здесь и сейчас для Сета всего лишь игра? — спросил Джонни. — Вы это хотите нам сказать, Одри?

— Я не совсем уверена. Потому что трудно определить, где заканчивается Тэк и начинается Сет… это можно только почувствовать. Я хочу сказать, с какого-то возраста Сет уже понимает, что к чему, как ребенок в восемь или десять лет перестает верить в Санта-Клауса… Но ведь нам так не хочется отказываться от наших фантазий, не правда ли? В них… — У нее перехватило дыхание, нижняя губа задрожала, но потом Одри совладала с нервами. — Лучшие из них нам просто необходимы, они помогают справляться с трудностями жизни. Тэк позволяет Сету разыгрывать свои фантазии на более широком экране, чем тот, что доступен нам, только и всего.

— Черт, ему бы надо баловаться с ними в виртуальной реальности, — подал голос Стив. — А из ваших слов следует, что в свою виртуальную реальность он ввел живых людей, то есть нас.

— Боюсь, дело в том, что Сет больше не может остановить Тэка, — пояснила Одри. — Возможно, Тэк связал Сета, вставил в рот кляп и бросил в подвал.

— Но если Сет сможет остановить Тэка, он его остановит? — спросил Джонни. — Что вы об этом думаете? Что чувствуете?

— Я уверена, что остановит, — без запинки ответила Одри. — Я уверена, что Сет где-то внутри и он в ужасе. Как Микки-Маус в «Фантазии», когда щетки вышли из-под контроля.

— Допустим, вы правы. Допустим, Тэк — причина того, что сейчас творится с нами и вокруг нас. Почему он это делает? Чего добивается? В чем его выгода? Для Сета Тополиная улица — Силовой коридор, дома — коконы, мы — прячущиеся в них злобные инопланетяне. Понятно, что нас надо расстрелять. Как в мультфильме. Но Тэк от этого что-нибудь получает?

— Да, — кивнула Одри. — Думаю, фантазии предназначены для Сета, через них Тэк может воспользоваться необычными способностями Сета, которые дополняют его собственные. К тому же, я полагаю, Тэку нравится то, что происходит с нами.

На кухне повисла тяжелая тишина.

— Нравится? — переспросила Белинда. — Что ему нравится?

— Наши страдания. Когда мы страдаем, когда нам больно, мы выделяем какую-то субстанцию, а Тэк слизывает ее, словно мороженое. А еще лучше, если мы умираем. Тогда он может не лизать, а заглатывать все целиком.

— Значит, мы — это обед, — уточнила Синтия. — Вы так это себе представляете, да? Для Сета мы — персонажи видеоигры, а для этого Тэка — обед.

— Даже больше. Что для нас еда? Источник энергии. «Тэк делает, — сказал мне Сет. — Делает и строит». Я не думаю, что пустыня, где Сет подцепил его, является домом Тэка. По-моему, это была его тюрьма. А теперь он пытается восстановить свой дом.

— Если исходить из того, что я уже повидал, у меня никогда не появится желания навестить его, — покачал головой Стив. — Должен сказать…