Redrum 2017

Они с Коляном шли очень быстро — боялись опоздать и не увидеть, как тела будут увозить.

— Шесть. Сам видел по телику репортаж.

— Наверное, их уже забрали.

— Да, нет, это было экстренное включение, прямо с пляжа.

Приятели свернули налево и припустили к набережной.

— Слышал про осквернение могил? — спросил Колян.

— Этой ночью кто-то раскопал на кладбище несколько. Трупы достали из гробов и положили рядышком. Репортёр сказал, мертвецы будто чего-то ждали, — Колян усмехнулся. — Родоки пошли проверять, не тронуты ли могилы бабки с дедом. Хотели и меня с собой потащить — еле отбился.

— Что ты им сказал?

— Что мертвецов боюсь.

— Мог бы и сходить.

— Очень надо. И потом, кому могилы наших предков нужны?

— Ну, чьи-то же понадобились.

Некоторое время бежали молча. Небо равномерно затянуло серыми тучами, скрывшими солнце.

— Чёртов туман! — на ходу проговорил Колян. — Откуда он взялся?

— Это из-за влажности, — начал было объяснять Антон, но дыхалка сбилась, и пришлось замолчать.

Физкультура никогда не была его любимым предметом в школе. И вообще, сильной стороной. Другое дело — Колян. Одни пятёрки, участие во всех соревнованиях, боксёрская секция.

— Понятно, что из-за влажности, — Колян двигался равномерно, как буксир. — Почему он коричневый, вот чего я не понимаю.

На это Антону ответить было нечего. Он подозревал, что дело в ферменте, оставшемся на земле после выброшенных на берег моллюсков, но говорить об этом вслух не решался: версия казалась ему несколько надуманной.

Туман производил зловещее впечатление: густой внизу, он делался прозрачным на высоте одного метра, но при этом медленно клубился, несмотря на полное отсутствие ветра. Кроме того, он тянулся к морю. Сам. Антон заметил это, когда они с Коляном добрались до пляжа: полосы тумана стелились по песку и плыли над волнами.

Метрах в двухстах левее приятели заметили группу людей и несколько машин.

— Вот они! — обрадовался Колян. — Давай туда.

— Нас всё равно близко не пустят, — заметил Антон, надеясь, что они остановятся передохнуть или хотя бы сбавят темп, но Колян только отмахнулся:

— Близко нам и не надо. Подойдём и встанем. Прогнать они нас не имеют права. Тем более, там уже и так народ собрался.

Колян был прав: неподалёку топталось человек пятнадцать любопытных. Даже странно, что так мало.

— Интересно, на этих телах тоже есть следы? — проговорил Антон, едва поспевая за приятелем.

В боку начинало колоть, сердце стучало гулко, как колокол.

Вдруг Колян перешёл на шаг. Похоже, он даже не запыхался — наверное, просто решил, что трупы никуда не денутся, и можно не торопиться. Антон с облегчением остановился.

— Ты чего? — обернулся приятель. — Давай, двигай.

— Щас, погодь.

— Шевели булками, барышня.

Колян коротко хохотнул и достал сигареты.

— Что там ещё за следы? — спросил он, щёлкнув зажигалкой.

— Как будто рыбы объели тела.

— А-а. Ну, и что тут особенного?

— Да, в общем-то, наверное, ничего.

— Почему тогда тебя это интересует?

Приятели приблизились к тому месту, где стояли репортёры, полицейские и, должно быть, криминалисты. До зевак оставалось метров двадцать.

— Встанем здесь, — предложил Колян.

— Судя по отметинам, трупы объели довольно крупные животные, — сказал Антон. — Вроде акул.

— Неужели? У нас, вроде, не водятся.

— Конечно, нет.

— Значит, не акулы.

— Я не говорю, что это были акулы. Но кто-то здоровенный.

— Это ты по телику так хорошо всё разглядел?

Антон кивнул.

— Ну-ну.

— Не веришь?

Колян пожал плечами.

— Я не обратил внимания. Хочешь, подойди вон туда и спроси, нет ли на них укусов.

Антон понимал, что приятель прикалывается: никто его даже близко не подпустил бы к утопленникам.

— Ха-ха, — сказал он. — Зачем мы сюда припёрлись?

— От нечего делать. Может, в кадр попадём. Вон сколько репортёров. Хочешь, чтобы тебя по телику показали?

— Не особо.

— Врёшь. Все этого хотят.

Антон спорить не стал. Репортёры-то, наверное, тела видели. Когда полиция уедет, можно будет спросить у них, нет ли на трупах ран от укусов. А если они сделали фотки…

— Интересно, откуда Валера взял бензин, — проговорил, прервав его мысли, Колян. — Он же нищий.

— Да слил из машины, — отозвался Антон. — Это ж как два пальца.

— Возможно. Говорят, ночью его здорово помяли. Наверное, теперь посадят.

— Не факт. Он же невменяемый.

— А это ещё как доктор скажет.

— Какой доктор?

— Какой-какой… психиатр, — Колян бросил и затоптал окурок. — Освидетельствование сначала проводят, а потом уж решают: посадить или отправить на принудительное лечение. В любом случае, Валеру мы не скоро увидим. Если вообще… Кстати, ты знаешь, что священник свалил из города?

— Что значит «свалил»?

— Сел утром в тачку и уехал. Насовсем. Сказал, его здесь больше ничего не держит.

— Разве так можно?

— Почему нет? Церковь-то сгорела.

— Но он ведь священник.

— Ну, и?

— Мне кажется, он не должен был уезжать.

Колян усмехнулся.

— И тем не менее.

— Откуда ты знаешь?

— Братан рассказал. Он с корешами ночь прошатался, а часов в семь утра видел, как поп вещички в тачку закидывал. Его люди, которые приютили после пожара, остаться уговаривали, а они им ответил — мол, нечего мне тут больше делать.

— Мрак.