Redrum 2017

В этот раз нашу комнату допросов посетила сама Ирина Епифанова, ведущий редактор издательства «Астрель-СПБ» и дорогих нашему сердцу мистических и хоррор-серий «Тёмная сторона» и «Самая страшная книга». Ирина ответила на вопросы, заданные Виктором Глебовым.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ирина, скажите, кроме хоррора и тёмного фэнтези, что ещё входит в сферу ваших профессиональных интересов?

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Виктор, я, как тот швец и жнец, стараюсь успевать всё.:) Мой написанный-дцать лет назад диплом был посвящён детской литературе, её я тоже стараюсь не забывать. Кроме того, как ведущий редактор, занимаюсь современной прозой, книгами для семейного чтения, работаю с такими замечательными авторами, как Наринэ Абгарян, Тинатин Мжаванадзе, Владимир Зисман и другие.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Вы также являетесь переводчиком с большим стажем. На вашем счету более 20 книг, в том числе «Последнее слово за мной» Паулы Уолл и «Милые чудовища» Келли Линк. Пишете ли вы сами прозу? Если да, то в каких жанрах. Если нет, то почему и планируете ли начать писать?

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Пока мои писательские амбиции реализуются через переводы и блоги (в Живом Журнале и на Фейсбуке):). Иногда пишу стихи, небольшая их подборка была опубликована в 3-м номере альманаха «Redrum». Что касается прозы… Видимо, это профдеформация, связанная с тем, что вокруг меня пишут все или почти все. У меня с годами атрофировался священный трепет по отношению к писательству и публикациям. Мне кажется, хорошему писателю необходимы две вещи: понимание того, как писать, и о чём. Как — я немножко умею. А вот о чём поведать человечеству — пока не придумала. Если придумаю — может быть, напишу.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Давайте сосредоточимся на практической части — на той кухне, которая скрыта от читателей, но так интересует писателей, в особенности начинающих.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Давайте. В помощь начинающим авторам могу дать ссылку на рубрику «В издательство пишут» в моём Живом Журнале — там собраны посты по теме книгоиздания. Уж не знаю, насколько это может быть для авторов полезно, но кое-что познавательное, наверное, почерпнуть можно.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ирина, сейчас много говорят о «русском хорроре». Что это такое, по вашему мнению? Есть ли у русского хоррора своя специфика? Он принципиально отличается чем-то от западного? И нужны ли эти отличия?

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Дабы не множить сущности, предположим очевидное, что «русский хоррор» — это литература ужасов, написанная русскоязычными авторами. Явление это, с одной стороны, имеющее глубокие корни в литературной традиции (тут принято вспоминать Гоголя, Толстого, Грина и т. п.), а с другой — довольно молодое. Долгое время хоррор в России был в загоне, считалось, что нашим читателям он не интересен, что талантливых отечественных авторов в этом жанре нет, и издатели не рисковали за него браться. Но как-то вдруг оказалось, что и таланты есть, и читатели ждут новых книг, и, что главное, есть люди, энтузиасты и подвижники, много делающие для развития этого жанра, поэтому сейчас уже, пожалуй, можно сказать, что русский хоррор набирает обороты, и, простите за дурацкий каламбур, перспективы у этого тёмного жанра вполне светлые.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Каким направлениям хоррора отдаётся предпочтение при составлении сборников «ССК»? Почему?

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀