Речной бог

К следующему полнолунию мы построили колесо, приводимое в движение рекой. Оно поднимало воду во множестве маленьких кувшинов из обожженной глины и выливало ее в канал, выложенный керамической плиткой на высоком берегу Нила. Несмотря на беременность, госпожа моя сошла на берег, чтобы посмотреть на это чудесное сооружение. Она была в восторге.

– Ты так ловко обращаешься с водой, Таита, – сказала Лостра. – А помнишь водяной стул, который ты сделал для меня на Элефантине?

– Я с удовольствием сделаю для тебя еще один, если ты позволишь нам жить в приличных домах, как и подобает цивилизованным людям.

На Тана мое водяное колесо тоже произвело большое впечатление, хотя он и скрыл это. Только ухмыльнулся:

– Ловко придумал. А когда оно разлетится на куски, как твои знаменитые колеса для колесниц?

Крат и другие олухи сочли его слова очень смешными. После этого случая, если колесо колесницы ломалось, все говорили, что оно татакнулось, – от того ласкового прозвища, которое дал мне царевич.

Шутки шутками, а поля пшеницы на жирной почве по берегам Нила скоро зазеленели, и колоски золотого зерна быстро тяжелели на горячем нильском солнце. Однако зерно оказалось не единственным урожаем, снятым у четвертого порога. Царица Лостра родила еще одну царевну. Что бы там ни говорили, а эта девочка оказалась еще прекраснее, чем ее старшая сестра.

Странно только, что царевна Беката родилась с шапкой красно-золотых кудрей. Ее божественный отец, призрак фараона Мамоса, был смуглым, а волосы матери черны, как крыло ворона. Никто не мог найти объяснения этому чудесному явлению, но все соглашались, что волосы очень красивы.

Царевне Бекате исполнилось два месяца, когда воды Нила снова начали подниматься и мы стали готовиться к проводке ладей через четвертый порог. К этому времени мы приобрели столько опыта в наших ежегодных трудах, что научились множеству хитростей и приемов, которые помогали побеждать прожорливые стремнины.

Не успели мы начать проводку ладей, как в нашем лагере поднялся вдруг невероятный переполох. Я услышал крики и вопли приветствий с дальнего берега реки, где мы с царевичем осматривали лошадей и готовили все необходимое для преодоления порогов.

Мы поспешили к лодкам и переправились на восточный берег, застав лагерь в неописуемом возбуждении. Нам пришлось проталкиваться через толпу кричащих и размахивающих пальмовыми ветвями людей, которые пели приветственные и чествующие песни. В середине шумной толпы мы обнаружили маленький отряд на видавших виды экипажах, запряженных истощенными лошадьми. На повозках стояли худые, закаленные дорогами пустыни путешественники, почерневшие под горячими лучами солнца.

– Проклятие Сета на тебя и на твою карту, Таита! – крикнул мне вельможа Акер с передней повозки. – Я не знаю, кто из вас двоих лжет больше! Расстояние оказалось вдвое больше обещанного.

– А вы в самом деле достигли северного конца петли? – завопил я, прыгая на месте от восторга и пытаясь пробиться к нему через толпу.

– И вернулись обратно! – рассмеялся он, донельзя довольный собой. – Мы стояли лагерем у второго порога и ели свежепойманную рыбу. Дорога в Фивы открыта.

Госпожа моя приказала устроить пир в честь путешественников. Вельможа Акер стал героем дня. В разгар празднества царица Лостра возложила на него «Золото похвалы» и присвоила ему звание лучшего из десяти тысяч. У меня желчь поднялась при виде того, как красуется этот знатный негодяй. А Лостре и того было мало: она отдала под его командование четвертый отряд колесниц и издала указ, по которому ему причиталась сотня федданов лучшей земли на берегу реки, когда мы вернемся в Фивы.

Это мне показалось излишеством – подаренная земля, в конце концов, должна была отойти ему из личных имений госпожи. Акер был на грани мятежа, но, хотя подвиг его достоин похвалы, поход-то задумал я. По такому случаю, на мой взгляд, не мешало бы возложить еще одну золотую цепь на грудь бедного раба Таиты.

Тем не менее я не мог не одобрить государственную мудрость и хитрость госпожи. Ей удалось изменить вельможу Акера и превратить его из опасного врага в страстного и верного своего сторонника, который в последующие годы не раз сумеет доказать свою преданность царице. Лостра умела обращаться с людьми и с каждым днем правила все более опытной и твердой рукой.

Приручение вельможи Акера и открытие дороги на север через пустыню позволили нам бодро отправиться вверх по реке через четвертый порог.

Не прошло и месяца с тех пор, как мы преодолели порог, однако было очевидно, что судьба наша повернулась к лучшему и богиня исполняла свое обещание. С каждым днем становилось ясно, что худшее осталось позади. Пустыню мы прошли, и теперь река текла спокойно и широко, уводя нас вглубь неведомых доселе земель.

Именно здесь большая часть наших спутников узнала чудо дождя. Я, разумеется, видел его в Нижнем царстве, но многие из нас впервые лицезрели, как с неба падает вода. Дождь хлестал по нашим изумленным, задранным к небу лицам, тяжелые раскаты грома заполняли пространство, белые вспышки молнии ослепляли нас.