Ребрендинг юродивой

Бессмысленный, потому что все уже понял. Понял по растерянным и виноватым Настиным глазам, которые она старательно от него отводила. Понял по жалости, мелькнувшей на ее лице. И… И еще досаде… На него? За то, что поставил ее в такое сложное положение? Ведь говорить «нет» всегда трудно… Или не на него?.. Впрочем, это уже неважно…

— Андрей, вы… — Настя подняла на него глаза. — Вы извините, но… Я не знаю, как вам это объяснить… Это очень сложно… Это чувства. Как сказать словами, я не знаю…

Настя замолчала, опустив голову. Все… Она теряет этого мужчину. Она теряет свое счастье. Может, он остановит ее? Переубедит? Она готова переубедиться! Она готова на все! Она поверит каждому его слову. Поверит любой небылице! Пусть Андрей скажет, что все ерунда! Пусть скажет, что будет любить ее, несмотря ни на что! Даже такую, какая она есть, — фригидную и дикую…

— Я понимаю, — сказал Андрей четко и спокойно. — Вы не нервничайте, Анастасия Сергеевна… Я все понимаю… Если вы уже любите, то…

Андрей встал и направился к двери.

Настя с ужасом смотрела, как с каждым шагом он удаляется от нее на целую вечность, удаляется на целую жизнь, удаляется навсегда, и еле сдерживала рвущийся наружу крик.

Он не стал ее ни в чем убеждать! Он уходит! Вместе с ним уходит ее счастье! Уходит надежда! Уходит любовь! Он просто уходит…

— Андрей! — прошептала Настя.

— Да? — оглянулся он.

— Я… Простите…

Настя не знала, что ему сказать! Не могла она сказать, что любит его! Не могла!

— Анастасия Сергеевна, это вы меня извините. Пришел. Поставил вас в неловкое положение. Извините. Больше этого не повторится.

Андрей вышел из класса, аккуратно и бесшумно прикрыв за собой дверь.

Настя сидела, как мраморное изваяние, глядя остекленевшими глазами на эту самую закрытую Андреем дверь, и повторяла, как автомат: «Это больше не повторится. Это больше не повторится. Это больше не повторится…»

Ничего не повторится. Судьба не даст ей второго шанса. В этих словах Андрея Настя прочитала приговор себе на всю оставшуюся жизнь. Любовь в этой жизни больше не повторится… Упустила она свою любовь…

Почему он не разубедил ее? Почему сразу ушел? Почему Роман, который ей совсем не нужен, приходит и умоляет вернуться, даже когда ему сто раз объясняют, что делать этого не надо, а Андрей, которому она и не сказала ничего толком, взял и ушел? Ушел навсегда…

Настя плакала, даже не пытаясь сдерживать слез. А они капали прямо на раскрытую детскую тетрадку и оставляли после себя размытые фиолетовые круги…

Сколько она так просидела, Настя не знала. Просто заметила, что за окном совсем темно, и неуверенно встала. Она посмотрела на непроверенные тетради и сгребла их в сумку. Спать сегодня она все равно не сможет. Вот и проверит тогда…

Настя брела домой по темным улицам и думала о том, что вот и кончилась ее жизнь… Взяла и кончилась. Вся! Разом…

В коридоре маячил Стасик. Правда, в штанах. Странно, но последнее время он всегда появлялся перед Настей в приличном виде и не допекал ее своим навязчивым вниманием. Наоборот, пытался сразу скрыться с глаз. Что это с ним? Неужели его Андрей так запугал?

— Привет, — бросил он Насте и оглядел ее с ног до головы. — Насть, а эти… Авторитеты… Они какие?

— Что? — не поняла Настя.

Она вообще плохо соображала. А тут какие-то авторитеты…

— Ну, авторитеты криминальные! Ты же общаешься с ними!

— Я? — обалдела Настя.

Это что еще за новости?

— Ну не я же! — хитро подмигнул ей Стасик. — Да ладно тебе. Я в курсе. Этот твой рыжий мне по секрету сказал.

— Что сказал?

— Что ты с авторитетским ребенком занимаешься и что очень они тебя там, в криминальных кругах, почитают. Что? Неправда, что ли? — Стасик посмотрел на нее цепким, внимательным взглядом.

Настя соображала, конечно, плохо, но поняла, что придется ей соответствовать имиджу, который придумал Андрей. Иначе жизнь ее в этой квартире изменится в одно мгновение и станет хуже прежней. Получалось, что вранье — залог ее спокойствия… Что ж…

— А… Ты об этом… Я не поняла сначала. Да. Занимаюсь. С сыном. Очень талантливый мальчик. И уже попадает в десятку. Его ко мне сразу после стрельбы привозят. Способный. Весь в папу.

— Да ну? А папа? Он какой?

Настя попыталась представить папу — криминального авторитета. А потом подумала, что эти самые авторитеты — обычные люди, такие же, как все… Просто, судьба у них сложилась иначе. И не всегда было в этом их желание… Жизнь — штука сложная. Пошутить она любит…

Настя ответила, пытаясь выглядеть убедительной:

— Обычный. Ты бы ни за что не определил, чем он занимается, если бы встретил его на улице. Милый и приятный мужчина.

— Да ну?

— Да. Обаятельный и остроумный. Очень интеллигентный.

— Да ладно! А сам мочит каждый день кого-нибудь!

— Сам он никого уже не мочит. Да и излишняя жестокость себя никогда не оправдывает. Просто в их обществе свои законы. Они их выбрали и по ним живут. Вот и все.

— Ну ты, Насть, даешь! Я прямо обалдел! Он небось тебе большие бабки платит? А?

— Да нет… Нормальные. Как все.

— Да ладно! Прибедняешься. Я у тебя занять хотел…

— У меня нет. Извини…

Настя прошла мимо Стасика к своей комнате.