Ребенок от мажора

Я улыбаюсь, качая головой.

– Это очень похоже на романтическую лапшу для моих ушей, но ещё в начале учебного года я видела у тебя на коленках другую, – вопросительно приподнимаю брови.

– С Василенко я расстался ещё несколько недель назад. Ещё вопросы, или мы можем подняться в квартиру? – устало спрашивает Никита, закатывая глаза.

– Да. Для меня это важно… ты сказал, что купил эту квартиру сам. На свои деньги? Я не хочу иметь ничего общего с твоими родными и жить за их счëт… Ты ещё учишься и пока не работаешь… поэтому – откуда..?

– Ты никогда их не простишь, – то ли спрашивая, то ли констатируя факт, говорит Никита, откидываясь назад на сиденье. – Пару лет назад, когда был в Америке, я познакомился с одним чуваком. Он неплохо разбирался в валютных рынках и подсказал, куда стоит вложиться, а куда, наоборот, не стоит. Так я оказался владельцем нескольких биткоинов и имею долевой процент акций в нескольких крупных компаниях. Со всего этого падают неплохие дивиденды. На жизнь хватает.

Слушаю его, приоткрыв рот.

– А как же футбол?

– Футбол – это хобби. Зарабатывать им на жизнь я уже давно не планирую.

– Понятно, – говорю, потирая переносицу.

– Ну что тебе опять понятно, Кнопка?

Никита кладёт руки мне на плечи и разворачивает к себе. Прижимается горячими губами к моему лбу, затем к кончику носа, к щекам, останавливается напротив моих губ, заглядывая в глаза.

– Всегда знала, что ты мажор, – фыркаю, закатывая глаза.

– Ага, и у тебя от меня ребёнок. Ещё вопросы?

– Пока нет.

– Наконец-то.

Не говоря больше ни слова, Никита нежно целует меня, раздвигая мои губы языком.

– МАМА! ПАПА! – раздаётся плаксивое с заднего сиденья.

– Боже…

– Привыкай, – хлопаю Волкова по коленке и оборачиваюсь к дочери, которая сонно трëт глазки кулачками.

21.Глава

В квартире мне непривычно. Во-первых, она очень большая, просторная и светлая, по сравнению с домом бабушки, в котором я жила последние несколько лет. Во-вторых, тут очень мало моих личных вещей. Дедушка привёз несколько сумок, но я собирала их не сама, поэтому многого нет. В-третьих, видно, что до нас тут никто не жил и бывали разве что рабочие. Вся мебель, которой здесь немного, совсем новая и никем не тронутая.

Зато дочь чувствует себя как дома. Бегает по комнатам, распахивая двери, пока не добирается до детской. На пороге своей комнаты, стены которой выкрашены в белый и розовый цвета, замирает, тихо пискнув. В нерешительности оглядывается на нас с Ником и на цыпочках заходит внутрь. Там, кроме кроватки и комода под вещи, стоит несколько коробок с игрушками.

– Ты её балуешь, – говорю хрипло, ощущая движения за своей спиной.

– Имею право, ты против?

– У всего должна быть мера. Такими темпами она избалуется и перестанет удивляться и радоваться подаркам. А ещё станет капризной и неуправляемой.

– Не могу остановиться скупать детские штуки, как представлю её улыбающееся лицо. Так всё…

Тихо смеюсь, качая головой, не могу оторвать взгляда от довольной Алиски, сующей голову во все по очереди коробки и ящики.

И это моя жизнь? Вот так просто? Можно вдруг стать самой счастливой? Без всяких подвохов и испытаний судьбы?

Не могу в это поверить.

И с каждым вдохом жду какой-нибудь подставы.

– Где моя кровать? Я думала, буду спать вместе с дочерью. Не привезли ещё? – произношу, оглядывая комнату.

Она такая простая, светлая, уютная. Настоящая детская для маленькой принцессы. Никита правда подготовился. Решил всё за нас двоих и сделал первый отчаянный шаг к нашему совместному будущему.

– Не-а.

Никита подходит вплотную и слегка дует на мою шею. Голая кожа тут же покрывается стайкой мурашек. Он специально меня провоцирует, проверяет границы дозволенного. Несколько минут назад мы решили, что теперь он и я вместе. И ему теперь можно меня по-хозяйски трогать. Этого мы не решали, это он решил сам, видимо, только что. Поэтому кладёт руки на мои бёдра и притягивает к своим.

С губ срывается судорожный вдох.

Пока Алиска разглядывает новые игрушки, осторожно копается в коробках, словно боится, что у неё могут отобрать это богатство, её папаша наглым образом лапает меня.

– Твоей кровати в этой комнате не будет. Может, купим какую-нибудь софу или кресло, но спать ты здесь не будешь, – шёпотом говорит Никита и, оттянув ворот моей футболки, прижимается к голой коже губами.

Всё его поведение: слова, тяжёлое дыхание, движения губами и руками – говорит мне о том, чего именно он хочет в данный момент.