Добравшись, наконец, до окна, я глянул через грязное стекло наружу и, не сдержавшись, хрипло выматерился сквозь зубы.
Судя по тому, как далеко внизу находился уличный асфальт, с припаркованными вдоль дороги машинами, я находился этаже на десятом, отчего выбираться наружу через окно мне тут же резко расхотелось.
Меж тем интенсивность ударов по заблокированной шкафом двери начала заметно ослабевать. Прочувствовав возросшее сопротивление двери, царусы стали терять интерес к безнадежному прорыву, что пошло в разрез с моей задумкой: устроить на пороге для альбиносов ловушку, и я бросился им помогать.
После очередного вялого удара по двери, я пихнул плечом шкаф и дверь приоткрылась на крохотную щель. И следующий удар извне я охотно поддержал диверсией, от чего щель между дверью и косяком стала еще чуть шире.
Воодушевленные неожиданным успехом зубастики тут же обрушили на дверь настоящее торнадо из непрерывных ударов. Со своей стороны я еще несколько раз качнул шкаф, добиваясь, чтобы щель достигла необходимой ширины, и, отступив в сторону, снова активировал копье.
Без толку подубасив еще какое-то время дверь, твари убедились, что дальше отодвигаться она не может, и, как я и рассчитывал, всей кодлой ломанулись в образовавшуюся щель, в дюжину харь одновременно штурмуя ее на разной высоте.
В ответку, я тупо чиркнул пару раз обоюдоострым наконечником копья вдоль щели: сперва снизу вверх, потом сверху вниз. С пяток голов срубил начисто, остальным нанес не совместимый с жизнью крит.
Дверь и стену возле косяка так густо залило кровью из рассеченных шей тварей, будто это была красная масляная краска. Зажатые в узкой щели трупы тварей так и остались висеть в точках неудавшегося прорыва.
В комнате, да и во всей квартире, наконец-то, воцарилась долгожданная тишина. А у меня перед глазами ожидаемо загорелись строки победного лога:
Интерлюдия 1
Толстая багровая свеча призыва, купленная у знакомого артефактора за полторы тысячи евро, прогорела уже на три четверти. От длительной концентрации перед трельяжем у Линды зверски разболелась голова и даже застучало в висках, но чертовы зеркала продолжали равнодушно отражать лишь удручающую картину почти сгоревшей свечи.
Когда Линда, отчаявшись дождаться ответа, потянулась уже пальцами к свече, намереваясь погасить огонь, и прервать до предела вымотавший ее ритуал, тройное изображение свечи в зеркалах вдруг исчезло, сменившись зловещими багровым отблесками в чернильной тьме.
Из трех открывшихся порталов на хаосистку пахнуло жаром вулканического огня, и знакомый насмешливый голос, минуя уши (которые слышали лишь доносящиеся из зеркальных порталов хлюпанье и треск разливающейся лавы), зазвучал сразу в ее голове:
— Слушаю тебя, смертная.
— Высший, кля… — от страшного жара и волнения в горле у девушки мгновенно пересохло, она судорожно сглотнула и продолжила: — клянусь, я сделала все возможное, для выполнения своей части нашего договора.
— Мальчишка на стороне Хаоса?
— Почти, — Линда снова судорожно сглотнула и на одном дыхании выпалила заранее заготовленную речь: — Я скормила ему одиннадцать яиц фахжжа. Скупила все запасы яиц у артефакторов, потратила на это целое состояние, и все ему. Но у мальчишки оказался слишком устойчивый внутренний Порядок. Для перевеса в сторону Хаоса не хватило сущей безделицы, всего трех пунктов. Но у меня кончились яйца фахжжа, и возникла проблема…
— СМЕРТНАЯ! — от яростного рева в голове у хаосистки чуть не взорвался мозг. — ЧТО С МАЛЬЧИШКОЙ?!
— Он сбежал, — разрыдалась девушка, не замечая хлынувшую носом кровь, пачкающую дорогое вечернее платье.
— Прекрати реветь, и рассказывай нормально, — голос в голове ослабил свой убийственный напор.
— Мой… слуга рассказал, что пленник самостоятельно открыл зеркальный портал и сбежал.
— Так найди его снова, — фыркнул голос, окончательно успокаиваясь.