Реактор

Внезапно, разметав в стороны кровавые останки и отбросив в сторону Плахова, из-за баррикады тел на Зорина бросилось хрипящее существо, с ног до головы покрытое грязью и кровью. Уцелевший вожак кинулся на человека, оскалив пасть, стараясь хоть ценой своей жизни достать ненавистное существо. Дима успел поднять автомат и каким-то чудом вставить цевье между клацающими клыками. Егор, отброшенный массивной тушей в сторону, барахтался в дерьме, кишках и мертвых телах, безуспешно пытаясь встать. Желтые клыки обезумевшей собаки с противным скрежетом скользили по вороненому стволу. Из пасти на Диму падала зловонная слюна и капли крови. Тот изо всех сил напрягал уставшие руки, пытаясь оттолкнуть собаку, но оскаленная пасть неуклонно приближалась. Силы человека стремительно уменьшались. Собрав последние, он оттолкнул автомат и голову собаки от себя и схватил ее левой рукой за нос, крепко сжав. Когда-то в далеком прошлом он читал, что таким образом усмиряли волков и диких собак. Как ни странно, но этот прием сработал и сейчас. Псина, издав пронзительный визг, бросила недожеванный АКСУ и засучила передними лапами, пытаясь стряхнуть руку со своей морды. Дима воспользовался возникшей заминкой, выхватил из ножен нож и всадил два раза снизу вверх в нижнюю челюсть пса. Сила ударов была такова, что острие ножа дважды показалось между ушами зверюги. Глаза псины закатились, челюсти судорожно сжались, и тварь обмякла в руках человека. Тяжело дыша, Зорин оттолкнул мертвое тело. Некоторое время он прислушивался, подняв нож и не спуская глаз с кучи убитых собак. Потом расслабился. Все было кончено.

Егор, наконец выбравшийся из нагромождения мертвых псов, подполз к нему. Глаза его были дикими, сквозь фильтр со свистом вырывалось частое дыхание.

– Ты как?

Дмитрий поднял большой палец.

– Норм.

– Это все?

– Похоже, да.

С минуту они сидели молча.

– Пошли отсюда, а? – сказал Дима.

– Сил нет, – простонал Егор. – Пошли.

Они подобрали свои рюкзаки и поползли дальше по трубе. После пережитого количество грязи и всего прочего, налипшего на них и их вещи перестало их беспокоить. Примерно через час они наткнулись на лестницу, ведущую наверх. Взобравшись, друзья отодвинули обычный канализационный люк и выбрались наружу. Оказалось, что пока они сражались с псами и ползали по грязным трубам, на землю опустилась ночь.

Перед ними, сколько хватало глаз, простирался темный, без единого проблеска света, казавшийся мертвым город. Зорин обернулся. За спиной, в тусклом свете луны, он различил силуэты вышек.

Они были в закрытом городе.

Он повернулся к Егору, чтобы сообщить ему эту прекрасную новость, и увидел, что его друг стоит на коленях с заложенными за голову руками. Здоровенный детина в черном ОЗК, с красной повязкой на рукаве упирал в его затылок ствол американского М-16. Дмитрий почувствовал, как ему в затылок тоже уперлось что-то твердое, а руки завернули за спину. Взвизгнул длинный хомут из твердого пластика, и запястья оказались крепко связаны. То же самое сделали и с Плаховым.

– Встать!

Крепкие руки рывком поставили их на ноги.

– Вперед!

Тычок в спину указал направление.

– У меня скоро на затылке мозоль вырастет, – пробубнил сквозь фильтр идущий рядом Егор.

Дмитрий промолчал, пытаясь по возможности оглядеться. Машин не было видно. Их вели пешком куда-то к темным домам.

Глава 15. Полковник

Пленники шагали по безлюдной улице. Под ногами хрустел мусор. Ветер перегонял туда-сюда бумагу и рваные пакеты. Дома казались темными глыбами на фоне черного неба. Ни одно окно не светилось даже робким светом тлеющей лучины. Некоторые из них были выбиты, словно кто-то, кого не пускали через дверь, прорывался внутрь. Ржавые остовы машин ровными рядами стояли вдоль тротуаров. Впрочем, среди них не было ни одного джипа или внедорожника, сплошь малолитражки. Для полноты картины не хватало только скелетов в истлевших салонах. Колонна прошла уже квартал, а Дмитрий не заметил ни одного постороннего человека – ни живого, ни мертвого. Все увиденное так отличалось от того, что рассказывали про закрытый город в Томске, что Дмитрий находился в полном недоумении. Где роскошная, с учетом нынешних реалий, жизнь? Где относительно богатые и беззаботные жители, свысока смотрящие на перемазанных землей и свиным дерьмом томичей? Где хоть один человек, просто проходящий мимо?

Пленники шли по мертвому городу, по сравнению с которым подчиненный Томск казался ярким мегаполисом.

– А где все? – спросил Зорин у идущего рядом конвоира, но тот лишь отвернулся в другую сторону.