Реактор-2. В круге втором

– Это только первые ласточки. Они должны вызвать больший отряд.

– Да, – припомнил Зорин, – Пастор что-то говорил об этом. Честно говоря, у меня сложилось впечатление, что сюда вообще планируется массовый переезд.

Татьяна опять кивнула.

– По идее, так и должно быть. Еще при мне в бункере с ресурсами все печально становилось. Видимо, даже у стратегических запасов родной армии есть конец. С местными уже договорились?

– Полковник сначала не в восторге от их предложения был, сопротивлялся. Потом Пастор пристрелил кое-кого из них. Теперь, я думаю, договорятся.

– Значит, времени мало.

Они, пригнувшись, пошли вдоль стены к выходу наверх. Охранников им на пути не попадалось. То ли тут всегда так было, то ли Галиахманов приказал всем покинуть здание, пока взрослые дяди до конца не решат свои проблемы. Выйдя из подвала, они стали взбираться по лестнице. Дмитрий сжимал автомат, начиная понимать, что сейчас ему придется стрелять в своих, хоть и бывших, товарищей. И стрелять не просто так, для запугивания, а убивать. Если, конечно, он сам хочет выжить в этой мясорубке. Руки задрожали, накатила слабость. У Зорина начинался мандраж. Это заметила Татьяна.

– Успокойся, – приказала она шепотом. Дмитрий кивнул, пытаясь утихомирить волнение.

– Так, мужики, слушайте меня, – инструктировала друзей девушка, – я их всех прекрасно знаю. Это очень опасные, натренированные, хладнокровные убийцы. Справиться с ними будет ой как непросто. Остается рассчитывать на фактор внезапности. План такой. Открываем дверь и кидаем гранаты. Потом заходим и добиваем тех, кто в живых останется. Не мешкая. Без жалости. Если дадим хоть одному из них, любому, даже раненому, хоть один шанс – погибнем.

Зорин поразился, с каким спокойствием это было сказано. Но в душе он понимал, что по-другому нельзя. Против команды Пастора в открытом столкновении у них не было ни единого шанса. И все же что-то мешало ему принять этот жестокий, но простой и эффективный план.

– Стой, – сказал он, – так нельзя.

– Почему? – удивилась Татьяна.

Дмитрий помолчал, не желая выдавать истинную причину, почему он против. А причиной была Оксана. Ну, не верил он, что она была с ними в сговоре. По крайней мере, добровольно. Он помнил их разговор в пещере, и какая она была беззащитная, испуганная и искренняя в тот момент. Помнил он и поднятые к лицу руки, и ее слезы, когда Братья скрутили его на мосту. Не могла она быть плохой. И не мог Дима ею так просто пожертвовать.

– Там Полковник, – сказал он.

– И что?

– Мы без него с реактором не справимся. С его людьми не справимся. А когда еще и гвардия из бункера подъедет, как мы реактор защищать будем? Без него нам никак.

Таня задумалась.

– Ладно, – наконец, сказала она, – используем только светошумовые. Это лишает нас определенного преимущества, но в чем-то ты прав. Значит, действуем еще быстрее, чем планировали изначально.

Они подошли к кабинету Полковника, приоткрыли дверь в приемную и прислушались. Из-за второй двери раздавались приглушенные голоса. О чем идет речь, понять было решительно невозможно. Татьяна приоткрыла створки пошире и проскользнула внутрь. За ней, почти так же бесшумно, проскочили Егор и Дима. Девушка прокралась к двери, ведущей в кабинет, и замерла, взявшись за латунную ручку. Отсюда уже было слышно, что творилось в помещении.

– Ну что, по рукам? – спрашивал приглушенный голос Пастора.

Полковник медлил с ответом, и это не могло не радовать. Татьяна показала пальцем на пояс Егора. Тот понял ее сразу, взял в руки две светошумовые гранаты и встал рядом с девушкой. Дмитрий поднял автомат и прицелился. Таня показала три пальца, потом два, один, и, повернув ручку, резко распахнула дверь. Егор от пояса метнул гранаты внутрь.

– Шухер! – мгновенно раздался чей-то крик.

В этот же момент в кабинете вспыхнуло небольшое солнце. Раздались стоны, вопли и сдавленные ругательства.

– Вперед! – крикнула девушка и первая ринулась внутрь. Дальнейшее Зорин воспринимал, как в замедленном кино. Первое, что он увидел, ворвавшись в кабинет, был один из Братьев, стоящий на коленях и закрывающий лицо одной рукой. Вторую руку с зажатым в ней пистолетом он держал перед собой, направляя оружие аккурат на Дмитрия. Без жалости! Автомат Зорина трижды дернулся, и пули прошили черный костюм насквозь. Брызнула кровь. Брат хрюкнул и завалился на спину, успев при этом нажать на спусковой крючок. Пуля просвистела рядом с лицом Зорина, обдав левую щеку горячим воздухом. Минус один! Но на этом эффект неожиданности закончился. Натренированные головорезы Пастора быстро пришли в себя и пошли в наступление. Второй Брат, увидев смерть первого, взревел и, достав из-за пазухи нож, бросился на Дмитрия.