По-другому никак. Он должен был это сделать.
Даже секунду нельзя потратить впустую! Нужно оценивать всё, что происходит, и прогнозировать результат. Как в игре — внимательно следить за поднятыми флагами[2], ведущими к разным вариантам развития событий. Вроде бы раньше это у него неплохо получалось. Чем больше раз проходишь одну арку, тем выше вероятность успеха.
«Я должен научиться вызывать у них естественные улыбки. Надо сделать так, чтобы они смеялись над моими шутками».
Субару нарочно преувеличивал все свои действия. Пусть думают, что он глупец, которого не стоит остерегаться. Но в то же время нельзя, чтобы его сочли ни на что не годным дурачком. Он должен работать мозгами, не переставая оценивать свои поступки и планировать.
Он постоянно следил за всем странным, выбивающимся из привычной картины. Не расслабляться ни на мгновение, не то что на минуту!
«Нельзя проиграть. Нельзя! Нельзя!!!»
В голове непрерывно, без устали звучал набат. Сигнал тревоги, возвещающий об опасности. Попав в этот круг, Субару ещё не продвинулся ни на шаг, и лишь ощущение опасности обострилось до предела.
— Видишь, Рамчи? Я не филоню! Скоро всё доделаю в лучшем виде! А ты, как старшая, сможешь остаться в комнате и устроить себе сиесту!
Он подобострастно изворачивался, сверкая чарующей улыбкой.
Но удалось ли? Получился ли правильный Субару Нацуки? Не вызвал ли он подозрений? Вести себя осмотрительно требовалось не только с Рам — с Рем нужно быть в десять, в сто раз более осторожным! Он изо всех сил притворялся беззаботным Субару Нацуки, пряча неестественность за нарочито бодрым поведением.
Это было проще простого, ведь он играл самого себя. Требовалось лишь выглядеть толстокожим и бесцеремонным, игнорируя то, что думают о нём обитатели поместья, быть ленивой ограниченной свиньёй, хрюкающей в своём корыте и не обращающей внимания на то, что творится за его пределами. Ничего не знать, не уметь, не замечать. Не делать ничего, что могло бы привлечь к нему излишнее внимание. Болтаться вокруг и молоть языком, не снимая улыбающейся маски.
Всё поместье превратилось во вражескую территорию. Где на кого наткнёшься — неизвестно. Даже в свободное время нельзя расслабиться, ведь нужно проверить воспоминания о прошлом и обдумать план действий на будущее.
Внезапно к горлу подступила тошнота, а с губ сорвался стон, однако Субару удержал улыбку на лице. Всё тем же беззаботным танцующим шагом он дошёл до ближайшей гостевой комнаты, нырнул за дверь, бросился к умывальнику в углу и...
— У-э-э-э… бу-э-э-э… у-о-о-о…
...избавился от содержимого и так пустого желудка, выплеснув всё в раковину. Ещё раньше Субару стошнило всем, что он съел и выпил, и теперь выходил только желтоватый желудочный сок, но и он скоро кончился, и сухие позывы отдавались во внутренностях болью. Тошнота не проходила. Он наглотался воды из-под крана и сразу же избавился от неё. Словно выворачиваясь наизнанку, Субару повторил это несколько раз.
— У-э-э... у-э-э... а-а-а…
Иссиня-бледный, неровно дыша, он вытер рот рукавом.
Моральный груз просто убивал его. Если и дальше нельзя будет перевести дух, он просто умрёт от нервного истощения.
Субару хотел посмеяться над жалким положением, в которое сам себя загнал, однако ему не удалось выдавить даже слабой улыбки. В груди царили тревога и отчаяние, изо всех сил пытаясь вырваться наружу.
«Получается ли у меня?»
Если задуматься, самые лучшие отношения с обитателями поместья были в первый раз, когда он ещё ничего не знал. А начиная со второго раза и в общении с людьми, и в работе возникли проблемы. Именно из-за того, что он слишком много думал о событиях первого круга. Потому-то Субару и не удалось добиться доверия сестёр.
И теперь он непрестанно анализировал свои действия. Впрочем, во втором круге он провалился как раз потому, что пытался повторить первый... Требовалось найти лучшее решение!
А значит, все силы следовало бросить на ту работу, которую Субару делал сейчас, и добиться хорошего результата.
Тогда и Рам с Рем ничего не заподозрят, и одна из угроз, нависших над юношей, исчезнет.
— Да, но это пятьдесят баллов… Чтобы набрать все сто, надо выяснить, кто же такой этот колдун.
Даже если сёстры не убьют Субару, опасность, исходящая от колдуна, не исчезнет. Или Субару, или Рем — кто-то из них не встретит утро пятого дня, и по коридорам прокатится эхо отчаянного крика…
Ему очень хотелось немедленно сообщить всем причастным об опасности и вместе продумать план действий. Но это не представлялось возможным, ведь отношения не были достаточно доверительными, и главное — Субару не мог раскрыть источник информации.
Любая попытка рассказать о Посмертном возвращении привела бы к адским мукам. Конечно, юноша страшился боли, но ещё больше он боялся снова столкнуться с теми чёрными пальцами...
Надо было добиться доверия всех заинтересованных лиц и выяснить, кто такой этот колдун. Но времени катастрофически не хватало, и это сводило Субару с ума.